Сочинение по произведению на тему: Образы бессмертной комедии «Недоросль. Фонвизин, "Недоросль": отзывы о произведении

Основной проблемой, поднятой Д. Фонвизиным в пьесе “Недоросль”, является проблема нравственного и интеллектуального уровня дворянства. Актуальность низкого уровня образования дворянства в России была особо вопиющей на фоне эпохи Просвещения в Европе.

Д. Фонвизин высмеивает интеллектуальный уровень дворянства на примере членов семьи Скотининых-Простаковых. До реформ Петра I дети дворян могли поступать на государственную службу и жениться без получения образования.

За образование Митрофана – сына семьи Простаковых – всегда отвечала мать, которая не смогла привить ему любви к знаниям, поскольку не обладала ею сама и не видела в них никакого проку. Госпожа Простакова знает только одну настоящую ценность в жизни – это деньги, ради которых она без зазрения совести готова пойти на любую подлость. При этом она проявляет излишнюю “заботу” о сыне. Неудивительно, что он пошел весь в мать, вырос ленивым, избалованным и необразованным. Митрофан являлся собирательным образом многих представителей “высшего света общества” в те времена, то есть не знал

После же реформ Митрофану для виду приходится заниматься с учителями. Учитель Митрофана Цифиркин в отчаянии говорит о своем ученике: “Бьюсь с ним третий год: трех перечесть не умеет”. Ключевой сценой, высмеивающей уровень образования дворянства в лице Митрофана, является сцена экзамена. Например, его умственное убожество проявляется в том, что он уверен, что слово “дурак” является прилагательным, “потому что оно прилагается к глупому человеку”. Да и учителя Митрофана во многом под стать своему ученику, особенно Вральман, бывший кучер, не имеющий к учительству никакого отношения.

Выполнение матерью любых капризов “дитяти” делают Митрофана грубым деспотом, невежественным крепостником. В этой связи Стародум говорит: “Невежда без души - зверь”. Митрофанушка-недоросль отличается жестокостью, властностью и грубостью и в отношении домашних. Манерой его речи с учителями является “лаяние”, по его словам один из учителей “гарнизонная крыса”, старая няня Еремеева – “старая хрычовка”. Митрофан растет крайне инертным человеком, его кормят, одевают и оберегают от опасности. По словам его матери: “Мне очень мило, что Митрофанушка вперед шагать не любит” Время от времени его озадачивает собственная несамостоятельность, однако ему всегда помогают мама, няня и учителя. При этом он вовсе не чувствует себя неполноценным или недостойным. Не обладая никакой добродетелью, Митрофан уверен, что все его желания и капризы должны быть исполнены в любой момент.

Таким образом, по мнению Д. Фонвизина проблема невежества и деспотизма аристократии принимает государственное значение, и только правильное образование и воспитание является источником спасения от грозящей обществу духовной и интеллектуальной деградации дворянства, ведь именно у них сосредоточена власть в государстве и от них зависит, к чему государство придет.

Другие работы по этой теме:

1. В комедии “Недоросль” Денис Иванович Фонвизин изоб­разил галерею сатирических типов, чьи имена стали нарица­тельными. Одним из самых выразительных персонажей пьесы является шестнадцатилетний сын помещиков Простаковых...
2. В комедии Д. Фонвизина “Недоросль” рассказывается о событиях, происходивших в доме Простаковых. Их главными участниками являются Митрофан, сын хозяина дома, его мать, госпожа Простакова, и...
3. Д. И. Фонвизин написанием своей комедии “Недоросль” открыл важную веху в истории развития русской литературы, и в частности классицизма. В пьесе описана жизнь не только...
4. Героев этих произведение роднит многое. Оба главных персонажа – сверстники, современники, представители одного сословия – мелкопоместного дворянства. На том и другом лежит печать воспитания недорослей...

Замысел комедии «Недоросль» возник у Дениса Фонвизина в 1778 году, а четыре года спустя он представил пьесу своим друзьям. Но путь произведения на сцену оказался тернистым. В Петербурге и Москве комедию сразу ставить отказались. Цензоры испугались некоторых смелых реплик.

В сентябре 1782 года пьесу рискнул поставить Вольный Российский Театр на Царицыном лугу. Успех был ошеломительный. Правда, эта смелость стоила театру закрытия, но было уже поздно – комедия Фонвизина приобрела огромную популярность. С тех пор пьеса не сходит со сценических площадок.

«Недоросль» вызвал серьезное недовольство Екатерины II. Фонвизину не позволили больше опубликовать ни одного произведения, даже перевод на русский язык трудов римского историка Тацита.

Название комедии связано с указом Петра I, согласно которому дети дворян, не получившие образования, не имеют права служить и вступать в брак. Таких молодых людей и называли «недорослями». Считалось, что они не готовы к взрослой сознательной жизни.

Основные проблемы , которые поднимает в комедии автор: порочное воспитание и разложение дворянства в условиях крепостного строя. Воспитание, по мнению Фонвизина, определяет нравственный облик молодого поколения. Доверяя своих детей неграмотным крепостным нянькам, недоучившимся дьячкам и сомнительным иностранцам, дворянское сословие погружается в пучину невежества, тупости, стяжательства и безнравственности. Скотинины и Простаковы способны воспитывать только Митрофанушек.

Фонвизин на простых примерах показывает, что помещики в большинстве своем забыли не только о дворянской чести, но даже о человеческом достоинстве. Вместо служения интересам страны, они не соблюдают ни нравственные, ни государственные законы.

Особую остроту комедии придает случайная победа сил добра. Если бы Правдин не получил предписание взять имущество Простаковых под опеку, а из Сибири вовремя не вернулся бы Стародум, все могло закончиться далеко не так благополучно.

Комедия «Недоросль» построена по законам классицизма . Здесь только одна сюжетная линия, одно место действия и все события происходят в течение суток. Но в пьесе проявляются и некоторые черты реализма : достоверное изображение быта, далекие от схематичности персонажи, отдельные элементы драмы. Фонвизин создал новый жанр – социально-политическую комедию. В центре сюжета, вопреки канонам классицизма, находится не любовная интрига, а острый социальный конфликт.

Пьеса состоит из пяти действий. В первом автор знакомит нас с основными персонажами, происходит завязка сюжета – письмо от Стародума, в котором Софья названа богатой наследницей. Кульминация наступает в пятом действии, когда Правдин зачитывает письмо о переходе имения Простаковых под его опеку. Развязкой становятся последние слова Стародума: «Вот злонравия достойные плоды!»

В «Недоросли» показаны практически все сословия Российского государства. Здесь есть крепостные Тришка, Палашка и Еремеевна, помещики Простаковы и Скотинин, офицер Милон и отставной сержант Цыфиркин, чиновник Правдин, священнослужитель Кутейкин. Согласно традициям классицизма, все действующие лица четко разделены на отрицательные и положительные, а их имена указывают на основные черты характера. Правдин олицетворяет справедливость, Стародум – мудрость и мораль, а фамилии Вральман и Скотинин понятны даже ребенку.

Отрицательные и положительные персонажи комедии создают пары-антагонисты: «дети» – Митрофан и Софья, «женихи» – Скотинин и Милон, «главные» – Простакова и Стародум, «помощники главных» – Простаков и Правдин, «учителя» – бескорыстный Цыфиркин и жадный Кутейкин.

Госпожа Простакова – наиболее яркий комедийный образ. Злобная, хитрая, наглая и чрезвычайно деятельная помещица постоянно ругается и бьет слуг. Простакова стремится все прибрать к рукам, единовластно распоряжается не только крепостными, но и родными. Ее муж – бесправное существо, которое не смеет и шагу ступить без приказа жены. Простакова распространяет свою власть на всех, у кого не хватает сил дать ей отпор: Софью, Скотинина, учителей. Главный девиз помещицы: «Что захотела, поставлю на своем» .

Героиня слепо любит единственного сына и на все готова ради его блага. Простакова бросается с кулаками на брата, защищая Митрофанушку, заботится, чтобы «дитятко» хорошо питалось и не утруждало себя науками. Она принимает за сына все решения, оберегает его от малейших неприятностей, калеча судьбу юноши.

При таком воспитании совершенно неудивительно, что сын растет трусом, бездельником, обжорой и хамом. Невежество и тупость Митрофана заставляют сквозь смех ужаснуться: какое будущее у страны, где подрастает такое поколение? При этом «недорослю» хватает ума манипулировать своей деспотичной мамашей и вызывать умиление отца. Он, как и мать, понимает только власть сильного, может прикинуться любезным, воспитанным, любящим, благодарным. Но только Простакова теряет свою власть, любимый сынок грубо ее отталкивает.

На фоне ярких образов отрицательных персонажей положительные Стародум, Правдин, Милон, Софья выглядят бледно и невыразительно. Но они необходимы для развития сюжета, динамики событий. В то же время эти действующие лица говорят от имени самого автора. Их поучительные беседы показывают правильный путь честного человека, объясняют истинные обязанности дворянина и правила семейной морали.

Противопоставление мира Простаковой и Стародума наиболее четко видно в их отношении к образованию. Помещица сама не умеет читать и сыну своему говорит: «Не учись этой дурацкой науке!» Стародум получил прекрасное образование и называет воспитание «залогом благосостояния государства» .

Фонвизин – большой мастер слова. Каждый его герой имеет свою языковую характеристику. Простакова сыплет грубыми и простонародными выражениями. Свободно и красиво говорят Стародум, Софья, Правдин. Речь Митрофана и Скотинина, как и речь крепостных, – бедна, примитивна. Словарный запас Кутейкина богат церковнославянскими словами, а отставной сержант Цыфиркин щеголяет военным жаргоном. Безграмотность немца Вральмана передана его характерным косноязычием.

Изучив во Франции юриспруденцию и философию, ознакомившись с передовыми просветительскими доктринами классицизма, Денис Фонвизин в конце 1778 года вернулся в Россию и вылил все свои впечатления в комедию, над которой работал ещё около трёх лет, - "Недоросль". Отзывы это произведение стало получать моментально, и далеко не все они несли автору благость. Впрочем, уже более двухсот лет "Недоросль" является кладезем афоризмов для каждого нового поколения, а отзывы о нём всё так же разнообразны - от неподдельного восхищения до полного непонимания.

Кто такой недоросль

Само слово это - "недоросль" - в настоящее время употребляется именно с таким лентяй. А в веке восемнадцатом дворянин, который не получил письменный диплом (удостоверение) от домашнего учителя о своей выучке, - это и был недоросль. Отзывы в обществе о таких людях были в основе своей отрицательными, их не принимали на государственную службу даже совершеннолетними.

В брак они вступить не могли, потому что получить специальные разрешительные документы - венечную память - можно было только по достижении взрослых лет. "Не хочу учиться, а хочу жениться!" - заявлял Митрофанушка. Фонвизин собрал в своей комедии целый паноптикум исключительно смешных героев, которые принадлежали к самым разным социальным слоям общества.

Герои комедии

Здесь выведены автором на всеобщее удивление и госслужащие, и дворяне, и слуги, и крепостные, и модные учителя. Особенно выпукло показана мать Митрофанушки - барыня строгая, даже жестокая крепостница, госпожа Простакова. Но интереснее всех, конечно же, сам Митрофанушка (тоже имя, ставшее нарицательным) - тот самый недоросль. Отзывы о мастерстве Фонвизина оставили все великие писатели будущего, включая Пушкина, Гоголя, Белинского, Герцена.

Простакова управляла всеми и всем: хозяйством со слугами-дворовыми, которых она и за людей-то не считала, собственным мужем, которого даже и поколачивала, и образованием Митрофанушки, своего сына-недоросля. Отзывы современных школьников говорят, что эта женщина просто от природы злая. Она от природы не только злая. Она жестокая, потому что считала брань и драку своей обязанностью: "Тем и дом держится". К тому же крайне глупая и невежественная. Разрешала же она сыну ничего не знать. Главное, чтобы аппетит не пропадал.

Проблематика

Как почти все пьесы, писанные в эпоху классицизма, и эта достаточно прямолинейна по проблематике, осуждает традиции дворянского воспитания, злонравие, дикость. Как в произведениях французских классиков той поры, персонажей очень легко поделить на отрицательных и положительных, даже ещё не начав чтение самой пьесы, поскольку читателю обо всём рассказывают "говорящие" имена и фамилии: Софья - мудрость, Митрофан - явление матери, Правдин и Скотинин, Простаков, Кутейкин, Вральман, Цыфиркин, Милон и Стародум.

Причём получились особо яркими, выпуклыми и запоминающимися, в этом весь спектакль "Недоросль". Отзывы отмечали несравнимую их популярность у публики, в то время как положительные персонажи стали, скорее, рупором для авторского участия и его точки зрения. Однако живостью диалогов, юмором, разбором текста на цитаты, которые быстро стали пословицами, равных не было комедии Фонвизина "Недоросль". Отзывы о произведении со стороны властей, однако, благосклонными не оказались.

Репрессии

Фонвизину навсегда запрещено было публиковать свои записи. Даже научные работы, касающиеся античности, напечатать не разрешили, так напугал дворянство этот "Недоросль". Отзыв о книге (переводы Тацита) был дан Екатериной Второй однозначно - книгу запретили, как и журнал "Стародум", который Фонвизин захотел впоследствии издавать. Как ему удалось добиться постановки этой комедии в театрах - это удивительно. Конечно, это было связано с огромными и многими трудностями. В 1782 году в Петербурге был получен решительный отказ.

В этом же году в Москве - тоже. Цензоры театров пугались смелости многих реплик. Честно говоря, и сейчас испугались бы, если у какого-либо автора получилось бы произведение такой обличительной силы, какой явилась комедия Фонвизина "Недоросль". Отзыв наверняка был бы тем же. Однако правдами и неправдами постановку удалось пробить сначала в Петербурге, в Вольном российском театре Карла Книппера, затем в следующем году - в Москве.

Театр в Петербурге

В восемнадцатом веке тоже существовал PR в своём роде. Артисты, прочитавшие пьесу, повсюду о ней рассказывали, не касаясь действия, но с таким восторгом, что первая же постановка собрала просто невиданные никогда толпы народа. Театр был переполнен. Стародума исполнял сам Дмитриевский, который принимал деятельное участие в рекламе этой комедии.

Участвовали и другие знаменитости - Гамбуров, Крутицкий, Рахманов. С первых же реплик публика принялась хохотать, аплодировать и метать кошельки на сцену. Ни одна из ранее ставившихся здесь пьес не имела такого успеха, как "Недоросль". Отзыв о произведении был единодушен - это шедевр. Но театр почти сразу был закрыт властным повелением.

Театр в Москве

В Москве комедия игралась в театре Медокса, и успех был так же огромен. Затем восхищённое московское студенчество воплотило на своей сцене комедию Д. И. Фонвизина "Недоросль". Отзыв о постоянно повторяющемся и все так же вызывающем смех спектакле постоянно распространялся. Появилось множество любительских постановок.

Слава автора быстро дошла до самой императрицы на его беду. Екатерина Великая, как впоследствии Гоголь (который, кстати, в своё время играл в этом спектакле роль госпожи Простаковой), сочла это произведение карикатурой на русскую жизнь. Реакция была изложена выше: запретить печатать от Фонвизина всё. И навсегда. Театр в Петербурге, осмелившийся первым поставить эту пьесу, был немедленно закрыт.

Потомки

Изучалась эта комедия во все последующие времена. Даже собраны исторические анекдоты, связанные с её постановками, их набралась целая книга. Например, после премьеры подходит к автору князь Потёмкин (по другой версии сам Державин) и говорит: "Умри, а не напишешь лучше, чем твой "Недоросль"!" Отзывы о книге с оставляют и наши современники.

Язык комедии восемнадцатого века в основе своей, конечно, кажется архаичным, но всё так же восхищают цитаты, ставшие пословицами. И со сценических площадок эта пьеса не сойдёт никогда, поскольку всегда актуальными будут человеческие пороки, которые так мастерски высмеял Фонвизин.

О правильном воспитании

Даже назвал он эту комедию в связи со специальным указом Петра Первого, который велел всем дворянским детям обязательно получать образование, иначе не могут служить, поскольку к взрослой и сознательной деятельности они не готовы. Именно порочность воспитания дворянских детишек при крепостном праве и является основной проблемой, поднятой автором в комедии "Недоросль".

Краткий отзыв можно составить именно в этом ключе: воспитание - залог нравственного облика молодого поколения. Нельзя доверять обучение детей кому попало: нянькам-крепостным, дьячкам недоучившимся, иностранцам-самозванцам и неучам. А Простаковы и Скотинины могут дать обществу только Митрофанушек, именно это и говорится в комедии Фонвизина "Недоросль".

Отзывы

О книге писали отзывы все самые светлые умы России. Александр Сергеевич Пушкин назвал комедию единственным памятником народной сатиры в статье "Опровержение критики". Он Фонвизиным восхищался и очень высоко ставил его литературное мастерство. Николай Васильевич Гоголь говорит о том, что написанное в комедии только кажется чудовищной карикатурой на всё русское, а на самом деле ничего карикатурного там нет, поскольку живьём взято с природы и знанием души проверено.

Виссарион Григорьевич Белинский писал, что "Недоросль" навсегда останется в истории русской литературы и в библиотеках порядочных людей. Он не считал художественном значении (в комедиях классицистов обычно интрига не касалась социальных протестов, обычно это была любовная линия, всё было гораздо легче выстроено по сюжету, а у Фонвизина, несмотря на тема вырисовывается слишком серьёзная). Белинский считал, что такие прекрасные произведения являются драгоценными свидетельствами общественной жизни своего времени.

О смешном

Очень много писал о комедии Фонвизина Василий Осипович Ключевский, всегда с восторгом. Называл он эту пьесу бесподобным зеркалом русской действительности, где всё показывается просто и непосредственно, в упор, без очков и тем более бинокля, без преломленного точками зрения взглядом, с полной безотчётностью воспроизведённого художественного понимания. Герои пьесы взяты из житейского омута, и Фонвизин не прикрыл их литературностью, не окультурил, показал прямо в чём взял, с неурядицами отношений, с неприбранными инстинктами и интересами, как будто на время из-под полицейского надзора освободил, да и вернул их туда же в конце произведения.

Это не комедия лиц, это комедия положений, по словам Ключевского. Потому что все действующие лица комичны, однако ничуть не смешны. То есть комичны они как роли, а как люди вовсе нет. На сцене такие персонажи забавляют, но очень огорчают и тревожат, если встретишь их вне театра, в обществе или дома. поверхностность образования, эта дворянская лень и прочие качества, показанные и смешные в комедии, никогда не могут быть смешными в жизни.

Литераторы об авторе

Александр Петрович Пятковский писал в статье, вошедшей в книгу о Фонвизине, что один из персонажей пьесы - Стародум - кажется ему самим Фонвизиным. На самом деле, он не ретроград, упивающийся воспоминаниями о добрых старых временах, и не брюзга, который с ужасом смотрит на развитие мысли своего века. Стародум (он же Фонвизин) восхищается питомцами петровского времени, которые смогли поднять свою страну на новые высоты.

В этом особенно хорошо видно влияние идей современных автору французских писателей, которые не любили выдумывать какие-то искусственные образы, им подсказывала сама жизнь, она же руководила и талантом Фонвизина. То что Фонвизин писал неприкрытую правду, ничего не приукрашивая, не гиперболизируя, видно и из других источников. Нравы русского дворянства восемнадцатого века подтверждены в десятках подобных указаний - сатирические журналы того времени. Свидетельств - масса. Но никто не смог сделать их такими гениально доходчивыми.

Круг вопросов

Фонвизин в своей комедии ответил на все вопросы, которые обозначило его время, которые волновали передовых людей. Это общественный строй и государственный, это гражданские обязанности каждого члена общества, это крепостное право, это воспитание детей и, собственно, брак и семья. Ближайший из предшественников Пушкина и Гоголя смог поднять литературный язык на небывалую высоту, разнообразить его, оснастить своих героев свойственной каждому интонацией и собственным словарём.

Крепостное право напрямую не осуждается автором, но насилие и гнёт им показаны, то есть крепостные порядки уже отрицаются. Разнообразно и интересно отображены и лица из низов - не по традиции французов (у них простаки на сцену выходят только для забавы публики, здесь же они необычайно живы и вызывают либо сочувствие, либо негодование).

Словом, художественные достоинства комедии Фонвизина "Недоросль" несомненны, они будут иметь ничуть не меньшую ценность и в самые далёкие будущие времена. Блистательный и смелый сатирик, творец "Недоросля" останется одним из основоположников русской словесности, замечательным политическим писателем и воистину великим русским просветителем.

В данном уроке мы познакомимся с VII и VIII явлением третьего действия комедии Фонвизина «Недоросль». В ходе занятия мы проанализируем эти два явления, сцену драки учителей, а также узнаем значение незнакомых слов.

Тема: Русская литература XVIII века

Урок: Эпизод комедии Фонвизина «Недоросль»

Данный эпизод комедии можно было бы назвать «Урок Митрофанушки». Изначально может показаться, что все описанное в VII и VIII явлениях - это комическое преувеличение, или же, на научном языке, гипербола. Что так не было и быть не могло, что это уж придумал Фонвизин. Но все описанное - с натуры. Вот, например, в книге Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву» есть глава, которая называется «Городня». В этой главе путешественник встречает француза, и тот рассказывает, что он был парикмахером, потом матросом, но он всегда был склонен к пьянству, лени, поэтому не мог заработать на хлеб насущный. И по совету земляков он стал учителем и вместе с семьей ученика поехал в деревню, где целый год не знали, что он писать не умеет. Державин в своих «Записках» рассказывает, чтоб он был отдан в учение к некоторому Иосифу Розе, сосланному за какую-то вину в каторжную работу. Сам его учитель был невежда и не знал даже грамматических правил. В комедии Екатерины II («Госпожа Вестникова с семьею») один из персонажей про учителей говорит: «Пусть по-прежнему идет в кучера к кому-нибудь». Иван Иванович Шувалов, выдающийся государственный деятель Елизаветинского времени, основатель московского университета, покровитель Михаила Васильевича Ломоносова, основатель Академии художеств в Петербурге, в докладной записке сенату в 1754 году, доказывая, что нужен университет, пишет: «Дворяне, не сыскав лучших учителей, принимают таких, которые лакеями, парикмахерами, и другими подобными ремеслами всю жизнь свою препровождали. Нужен университет».

Комментарий к выбранной сцене

В произведениях прошлого времени (причем это может быть недавнее время, скажем, конец прошлого века), и уж тем более в произведениях 18-19 века, встречается необычайно много непонятных слов. Правильное чтение предполагает, прежде всего, знакомство с этими словами. Нельзя понять смысл произведения, не понимая слов, используемых в нем. Какие же слова просто необходимо знать, чтобы прочесть два явления третьего действия пьесы «Недоросль».

Во-первых, слово «сговор». Митрофанушка говорит: «Чтобы завтра же быть сговору». Сговор - это помолвка. То есть молодой человек и девушка объявляются женихом и невестой. Это еще не свадьба, но они уже помолвлены друг с другом. Этот обычай помолвки жив до сих пор, хоть и не так распространен как в прежнее время.

Зады , которые требует сдавать ему Митрофанушка - это то, что пройдено. Совершенно справедливо говорит Цыфиркин, что если постоянно повторять одно и то же, то «с задами-то век назади останешься». Вообще, склонность к каламбурам у Фонвизина необычайно хороша. Фонвизин каламбурит постоянно.

На приклад - например.

Шабаш - конец.

Фамилия Кутейкин образована от названия поминального блюда «кутья» - рис с изюмом. Это постное блюдо, которое едят на поминках и в поминальные праздники.

Аз - я (церковнославянский).

Есмь - первое лицо единственного числа глагола «быть». «Аз есмь червь» - я есть червь. Псалтырь - книга ветхого завета, сборник духовных стихотворений, псалмов. Авторство приписывается Библейскому царю Давиду. По этой книге учили грамоте, письму, чтению. Невежество Кутейкина подчеркивается тем, что он думает, что в двух псалтырях должно быть написано разное.

Асмое тифа ф сфете - восьмое диво в свете.

Палфан - балван, чурбан, то есть пустая деревяшка.

Аристотель - древнегреческий философ, мудрец.

Аванзировать - продвингаться вперед.

Козел - это возвышение для кучера.

Госпожа Простакова и Митрофан. Учителя Кутейкин и Цыфиркин.

Простакова: «Пока он отдыхает, друг мой, ты хоть для виду поучись, чтоб дошло до ушей его, как ты трудишься, Митрофанушка».

Обратите внимание на то, что Простакова постоянно подчеркивает, особенно перед Правдиным и Стародумом, что Митрофанушка учен, что он просвещается. То есть, Фонвизин словно показывает, что они, конечно, «дремучие», но время сейчас такое, что даже «дремучие» должны отдавать детей учиться. Иначе никак.

Митрофан: «Ну! А там что?»

Простакова: «А там и женишься».

Митрофан: «Слушай, матушка, я те потешу. Поучусь; только чтоб это был последний раз и чтоб сегодни ж быть сговору».

Простакова: «Придет час воли божией!»

Митрофан: «Час моей воли пришел! Не хочу учиться, хочу жениться! Ты ж меня взманила, пеняй на себя. Вот я сел».

Цыфиркин очинивает грифель (тогда писали на черной грифельной доске мягким сланцем - грифелем).

Простакова: «А я тут же присяду, кошелек повяжу для тебя, друг мой! Софьюшкины денежки было б куды класть».

Вот этот нехитрый мотив - денежки - проходит через всю пьесу и желание женить Митрофана на Софье вызвано известием о том, что у Софьи изрядное приданое. Что касается непосредственно учебы, то у Простаковой тут все очень просто.

Митрофан: «Ну! Давай доску, гарнизонная крыса! Задавай, что писать».

Почему гарнизонная крыса? Потому что Цыфиркин служил, был солдатом, а потом ушел в отставку. Сейчас зарабатывает тем, что он знает в математике, кому-то счет проверит, кому-то еще что-то.

Цыфиркин: «Ваше благородие завсегда без дела лаяться изволите».

Простакова: «Ах, господи боже мой! Уж ребенок не смей и избранить Пафнутьича! Уж и разгневался!»

Чудеснейшая черта, которая отличает всех сатирических персонажей Фонвизина: абсолютное презрение к достоинствам другого человека. Подумаешь, ребенок сказал гарнизонная крыса? Чего обижаться? Даже пословица есть: «Брань на вороту не виснет».

Цыфиркин: «За что разгневаться, ваше благородие? У нас российская пословица: собака лает, ветер носит».

Митрофан: «Задавай же зады, поворачивайся». Цыфиркин: «Все зады, ваше благородие. Ведь с задами-то век назади останешься». Простакова: «Не твое дело, Пафнутьич. Мне очень мило, что Митрофанушка вперед шагать не любит. С его умом, да залететь далеко, да и боже избави!» И что здесь имеет в виду Простакова? С его грандиозным умом или с его слабеньким умишком? Скорее всего, первое, но мы-то читаем второе, бесспорно. Цыфиркин: «Задача. Изволил ты, на приклад (то есть, например), итти по дороге со мною. Ну, хоть возьмем с собою Сидорыча. Нашли мы трое...» Митрофан (пишет): «Трое». Цыфиркин: «На дороге, на приклад же, триста рублей». Митрофан (пишет): «Триста». Цыфиркин: «Дошло дело до дележа. Смекни-тко, по чему на брата?» Митрофан (вычисляя, шепчет): «Единожды три - три. Единожды нуль - нуль. Единожды нуль - нуль». Простакова: «Что, что, до дележа?» Митрофан: «Вишь триста рублей, что нашли, троим разделить». Простакова: «Врет он, друг мой сердечный. Нашел деньги, ни с кем не делись. Все себе возьми, Митрофанушка. Не учись этой дурацкой науке». Митрофан: «Слышь, Пафнутьич, задавай другую». Цыфиркин: «Пиши, ваше благородие. За ученье жалуете мне в год десять рублей». Митрофан: «Десять». Цыфиркин: «Теперь, правда, не за что, а кабы ты, барин, что-нибудь у меня перенял, не грех бы тогда было и еще прибавить десять». Митрофан (пишет): «Ну, ну, десять». Цыфиркин: «Сколько бы ж на год?» Митрофан: «Нуль да нуль - нуль. Один да один...» (Задумался.) Но тут вмешивается Простакова. Простакова: «Не трудись по-пустому, друг мой! Гроша не прибавлю; да и не за что. Наука не такая. Лишь тебе мученье, а все, вижу, пустота. Денег нет - что считать? Деньги есть - сочтем и без Пафнутьича хорошохонько». Тут вмешивается Кутейкин. Кутейкин: «Шабаш, право, Пафнутьич. Две задачи решены. Ведь на поверку приводить не станут (в смысле, никто проверять не станет, как они решены)». Митрофан: «Небось, брат. Матушка тут сама не ошибется. Ступай-ка ты теперь, Кутейкин, проучи вчерашнее». Кутейкин (открывает часослов): «Начнем благословясь. За мною со вниманием: "Аз же есмь червь..."» Митрофан: «Аз же есмь червь...» Кутейкин: «Червь, сиречь (то есть) животина, скот. Сиречь: "аз есмь скот"». Митрофан: «Аз есмь скот». И этот мотив, взятый из псалтыря (21 глава, 7 стих), проходит через всю книгу: «Аз есмь червь, а не человек, поношение человеков и уничижение людей». Кутейкин: «А не человек». Митрофан: «А не человек». Кутейкин: «Поношение человеков». Митрофан: «Поношение человеков». Кутейкин: «И уни...» На этом VII явление заканчивается.

Явление меняется, когда меняется состав персонажей на сцене. Вбегает Вральман.

Вральман: «Ай! ай! ай! ай! ай! Теперь-то я фижу! Умарить хотят репенка! Матушка ты мая! Сшалься нат сфаей утропой…» И так далее. Это так называемый немецкий акцент, который встречается и в комедиях времен Фонвизина, и в «Горе от ума» («пошел он в пусурманы»), который будет встречаться и дальше на протяжении очень большого времени в русской литературе. Причем не очень легко сразу понять все слова. Например, Вральман про Митрофана говорит: «асмое тифа ф сфете ». Это значит: восьмое диво в свете. А так как известно, что на свете всего 7 чудес, то Митрофан, получается, - это восьмое чудо. Вральман: «Тай фолю этим проклятым слатеям. И с такой калафы толго ль палфан? Ушь диспозисион, ушь фсе есть». (то есть, есть предрасположение, что последние мозги вылетели). Простакова: «Правда, правда твоя, Адам Адамыч! Митрофанушка, друг мой, коли ученье так опасно для твоей головушки, так по мне перестань». Митрофан: «А по мне и подавно». В одном из предыдущих явлений учителя жаловались друг другу, что стоит только начать заниматься, как сразу же появляется немец и мешает занятиям. Так оно здесь и происходит. Кутейкин: «Конец и богу слава». Вральман: «Матушка моя! Што тепе натопно? Сынок, какоф есть, да тал пох старовье; или сынок премудрой, так сказать, Аристотелис, да в могилу». То есть матушке предстоит решить, останется ли ее сын таким как есть, но будет здоров, или станет мудрецом, как Аристотель, но учение его сведет в могилу. Простакова: «Ах, какая страсть, Адам Адамыч! Он же и так вчера небережно поужинал». Вральман: «Рассути-ш, мать мая, напил прюхо лишне: педа. А фить калоушка-то у нефо караздо слапе прюха; напить ее лишне да и захрани поже!» То есть, набил брюхо - и беда, а если голову набить лишним? Это ж буде совсем плохо. Голова же у Митрофанушки слабее, чем брюхо. Простакова: Правда твоя, Адам Адамыч; да что ты станешь делать? Ребенок, не выучась, поезжай-ка в тот же Петербург: скажут, дурак. Умниц-то ныне завелось много. Их-то я боюсь». А здесь что - ощущение своего времени, уже нового, или же реверанс в сторону императрицы? Ведь при ней завелось умниц много. Так или иначе, Простакова хочет своего Митрофана (по крайней мере, для виду) поучить. Вральман: «Чефо паяться, мая матушка? Расумнай шеловек никахта ефо не сатерет, никахта з ним не саспорит: а он с умными лютьми не сфясывайся, так и пудет плаготенствие пожие!» Простакова: «Вот как надобно тебе на свете жить, Митрофанушка!» Митрофан: «Я и сам, матушка, до умниц-то не охотник. Свой брат завсегда лучше». Вральман: «Сфая кампания то ли тело?» Простакова: «Адам Адамыч! Да из кого ж ты ее выберешь?» Вральман: «Не крушинься, мая матушка, не крушинься; каков тфой тражайший сын, таких на сфете миллионы, миллионы. Как ему не фыпрать сепе кампаний?» Простакова: «То даром, что мой сын малый острый, проворный». Вральман: «То ли пы тело, капы не самарили ефо на ушенье? Россиска крамат! Арихметика! Ах, хоспоти поже мой, как туша ф теле остаеса! Как путто пы рассиски тфорянин ушь и не мог ф сфете аванзировать (то есть, продвигаться вперед) пез россиской крамат!» Кутейкин (в сторону): «Под язык бы тебе труд и болезнь». Вральман: «Как путто пы до арихметики пыли люти тураки песчотные!» Цыфиркин (в сторону): «Я те ребра-то пересчитаю. Попадешься ко мне». Вральман: «Ему потрепно снать, как шить ф сфете. Я снаю сфет наизусть. Я сам терта калашь». Простакова: «Как тебе не знать большого свету, Адам Адамыч? Я чай, и в одном Петербурге ты всего нагляделся». Вральман: «Тафольно, мая матушка, тафольно. Я савсегда ахотник пыл смотреть публик. Пыфало, о праснике съетутца в Катрингоф кареты с хоспотами. Я фсе на них смотру. Пыфало, не сойту ни на минуту с косел». Простакова: «С каких козел?» Вральман (в сторону): «Ай! ай! ай! ай! Што я зафрал! (Вслух.) Ты, матушка, снаешь, што сматреть фсегда лофче зповыши. Так я, пыфало, на снакому карету сасел, так и сматру польшой сфет с косел».

Козлы - это такое возвышение на передке экипажа. Место, где сидит кучер.

Простакова: «Конечно, виднее. Умный человек знает, куда взлезть». Вральман: «Ваш трашайший сын также на сфете как-нипуть всмаститца, лютей пасматреть и сепя покасать. Уталец!» Вральман прекрасно знает цену Митрофанушке и здесь надо играть его так, чтобы было и простодушие, и хитрость, чтоб было понятно, что он и иронизирует по поводу Митрофанушки и его матери, и в то же время он говорит те слова, которых от него ждут. Вральман: «Уталец! Не постоит на месте, как тикой конь пез усды. Ступай! Форт!» Простакова: «Ребенок, право, хоть и жених. Пойти за ним, однако ж, чтоб он с резвости без умыслу чем-нибудь гостя не прогневал». Вральман: «Поти, моя матушка! Салетна птиса! С ним тфои гласа натопно». Простакова: «Прощай же, Адам Адамыч!»

На этом заканчивается VIII явление, после чего идет сцена драки учителей.

О комедии Мольера «Мещанин во дворянстве»

Сцена драки учителей, пожалуй, напоминает об аналогичной сцене в Мольеровской комедии «Мещанин во дворянстве». Эта пьеса была поставлена в 1670 году, причем сам Мольер играл Журдена - главного героя. А что такое главный герой комедии Мольера? Это всегда герой, одержимый какой-то манией, которая не дает ему спать, не дает ему жить. Журдену очень хочется считать себя дворянином, и чтобы все считали его дворянином. Ему хочется стать дворянином. И он набирает целый штат учителей: учителя музыки, танцев, фехтования и философии. И, собственно, комедия начинается именно с того, что каждый учитель говорит, как важна его наука. И начинают спорить друг с другом, особенно когда появляется учитель фехтования. Понятно: что там учителя музыки и танцев, если учитель фехтования легко может насадить их на шпагу. Но как только начинается спор учителя музыки, танцев и фехтования, появляется учитель философии и пытается урезонить спорящих, говоря, что напрасно они это делают. У каждой науки есть свой смысл, свое значение. Но, правда, выше всех находится философия. И тут начинается общая драка, и учителю философии в итоге достается больше всех.

Есть в комедии замечательнейший диалог. Учитель философии объясняет Журдену, что всё, что не стихи - то проза, а то, что не проза - то стихи. И Журден с удивлением для себя открывает, что всю свою жизнь он говорил прозой. Вообще, в этой комедии много замечательных моментов. Например, когда речь идет о новом костюме, который заказал Журден. И с этим костюмом связан очень важный мотив, что жизнь - это игра, и каждый из нас играет роль. А вот дворянство не сводится к роли, к переодеванию, оно не покупается. И этот костюм становится как будто театральным костюмом. Очень многое от Мольеровской комедии останется потом в русской комедии в 18-19 веке. Например, та же Простакова одержима манией - нездоровой любовью к сыну. Любовью, которая сына калечит, а не защищает и не воспитывает. Здесь также есть любовная пара, как и в «Мещанине во дворянстве». Журден, как отец, уверен, что его дочери в мужья годится только аристократ, маркиз, и поэтому славный добрый парень, но купеческого звания (а сам Журден из купцов) никогда не будет мужем его дочери. Но Журдена обманывают, когда заставляют поверить, что его дочь вышла за сына турецкого султана.

Любопытно, что «Недоросль» начинается примерно так же, как и «Мещанин во дворянстве». Он начинается с костюма - с пошитого Тришкой кафтана. Но если у Мольера важнее всего - это видимость и сущность (то есть можно надеть какой угодно костюм, но ты все равно останешься буржуа), то у Фонвизина акцент смещен на другое. Вот, например, крепостной человек, которому велели стать портным, вне зависимости от того, умеет он шить или нет. Станислав Борисович Рассадин говорит, что этот эпизод легко спроецировать на Екатерининский двор, когда уже в 80-е годы таких великих людей как Григорий Орлов и Потёмкин сменили сущие ничтожества, вроде Платона Зубова или Васильчикова. То есть, Екатерина давала возможность властвовать, управлять чуть ли не всем государством людям, которые не только не умели этого делать, но и не хотели этому научиться.

Кутейкин и Цыфиркин колотит Вральмана, который постоянно вмешивается в учение и мешает им даже в их скромных возможностях чему-нибудь научить Митрофанушку. И эта тема учения органически продолжается в VIII явлении 4 действия, где перед Стародумом, Правдиным и прочими Митрофан демонстрирует свои знания. Стародум: «До моих ушей дошло, что он теперь только и отучиться изволил. Я слышал о его учителях и вижу наперед, какому грамотею ему быть надобно, учася у Кутейкина, и какому математику, учася у Цыфиркина. Любопытен бы я был послушать, чему немец-то его выучил». Митрофан: «Всему! Вот, например, грамматике». Правдин: «Вижу. Это грамматика. Что ж вы в ней знаете?» Митрофан: «Много. Существительна да прилагательна...» Правдин: «Дверь, например, какое имя: существительное или прилагательное?» Митрофан: «Дверь? Котора дверь?» Правдин: «Котора дверь! Вот эта». Митрофан: «Эта? Прилагательна». Правдин: «Почему ж?» Митрофан: «Потому что она приложена к своему месту. Вон у чулана шеста неделя дверь стоит еще не навешена: так та покамест существительна». Можно заметить, что Митрофанушка отлично справляется с ситуацией. Так сказать, по интуиции справляется с грамматическими категориями. Он очень остроумен. Стародум: «Так поэтому у тебя слово дурак прилагательное, потому что оно прилагается к глупому человеку?» Митрофан: «И ведомо». Простакова: «Что, каково, мой батюшка?» Правдин: «Нельзя лучше. В грамматике он силен». Милон: «Я думаю, не меньше и в истории».

И выясняется, что Митрофан к истории охотник, как и Скотинин - его дядюшка.

Правдин: «А далеко ли вы в истории?» Митрофан: «Далеко ль? Какова история. В иной залетишь за тридевять земель, за тридесято царство». Правдин: «А! так этой-то истории учит вас Вральман?» Стародум: «Вральман! Имя что-то знакомое».

Ну и, наконец, знаменитая сцена с географией. Выясняется, что это наука не дворянская. Надо сказать извозчику куда поедешь - и все. Он отвезет.

Вот образование Митрофана, которое нам может показаться совершенно неправдоподобно описанным, но которое, если судить по замечаниям современников, писано едва ли не с натуры.

Окончательный расчет с учителями

Еремеевна приводит учителей и говорит фразу, которая сегодняшнему школьнику может быть не очень понятна: «Вот, батюшка, вся наша сволочь». Здесь слово «сволочь» - не ругательство. Оно означает «спутники», «сопровождающие», то есть тот, кто влачится вместе с нами, тот, кто при нас. И хоть в начале 19 века это слово было грубым, оно не было ругательным.

Как же учителя расстаются со своим местом? Вральман просит, чтобы его вернули на козлы, и Стародум ему говорит: «Да ты небось и отвык то от кучерской службы, пока учительствовал?» На что Вральман отвечает замечательной фразой: «Эй, нет, мой патюшка! Шиучи с стешними хоспотами, касалось мне, што я фсе с лошатками». (То есть со скотами).

Честный Цыфиркин ничего не просит. Митрофан ведь ничего не перенял. За что тут брать? А Кутейкин говорит, что надо бы расчесться. Действительно, он ходил, учил, время и силы потрачены. Но когда ему предлагают расчесться с самой госпожой, тут Кутейкин от всего отрекается. Это тоже свойство классической комедии. Каждая, даже крохотная линия, каждый персонаж должен свой путь исчерпать. Он должен найти себе окончательное место. Никаких недоговоренностей, как, например, у Чехова. Итак, Митрофан пошел служить. Простакова лишена имения и отстранена от управления, и мы видим в этом «злонравия достойные плоды». Скотинину говорится передать всем Скотининым, что ожидает злонравных. Так в контексте одного частного случая читается обращение ко всем тем, кто заслуживает подобного исхода.

1. Коровина В.Я., Журавлёв В.П., Коровин В.И. Литература. 9 класс. М.: Просвещение, 2008 год.

2. Ладыгин М.Б., Есин А.Б., Нефёдова Н.А. Литература. 9 класс. М.: Дрофа, 2011 год.

3. Чертов В.Ф., Трубина Л.А., Антипова А.М. Литература. 9 класс. М.: Просвещение, 2012 год.

1. Выучите все незнакомые слова из VII-VIII явлений комедии «Недоросль».

2. Выпишите 10-15 афоризмов из VII-VIII явлений.

3. * Перескажите VII и VIII явления.

РАЗВИТИЕ РУССКОГО КЛАССИЦИЗМА
И НАЧАЛО ЕГО КОРЕННЫХ ИЗМЕНЕНИЙ

ДРАМАТУРГИЯ 60-90-х ГОДОВ XVIII в.

Д. И. Фонвизин (1744/1745-1792)

Денис Иванович Фонвизин - автор знаменитой комедии «Недоросль» (1782), которая не сходит со сцены до наших дней. Ему принадлежит также комедия «Бригадир» (1769) и ряд других сатирических и публицистических произведений. По своим убеждениям Фонвизин был близок к просветительскому лагерю. Ведущая тема его драматургии - дворянское «злонравие». Его отношение к «благородному» сословию далеко от взгляда стороннего человека. «Я видел, - писал он, - от почтеннейших предков презрительных потомков... Я дворянин, и вот что растерзало мое сердце». Фонвизину удалось создать яркую, поразительно верную картину моральной и общественной деградации дворянства конца XVIII в. Он резко осудил деспотическое правление Екатерины II и позорную Практику фаворитизма. Пушкин в романе «Евгений Онегин» назвал Фонвизина «другом свободы». Произведения драматурга пользовались популярностью у декабристов.

Сатирические стихотворения

Принадлежность Фонвизина к просветительскому лагерю прослеживается в самых ранних его произведениях, как переводных, так и оригинальных. В начале 60-х годов он перевел и издал басни датского писателя Гольберга, антиклерикальную трагедию Вольтера «Альзира», дидактический роман Террасона «Геройская добродетель, или Жизнь Сифа, царя Египетского» и ряд других книг. К числу оригинальных опытов относится «Послание к слугам моим - Шумилову, Ваньке и Петрушке». Автор вспоминал впоследствии, что за это сочинение он прослыл у многих безбожником. В «Послании» сочетаются две темы: отрицание гармонического устройства мироздания, на котором настаивали церковники, и, как подтверждение этой мысли, - сатирическое изображение жизни Москвы и Петербурга. В стихотворении выведены реальные слуги Фонвизина, имена которых упоминаются в его письмах. Писатель обращается к ним с философским вопросом: «На что сей создан свет?», т. е. какую цель преследовал бог, создавая человека и человеческое общество. Задача оказывается слишком сложной для неподготовленных собеседников, в чем сразу же признается дядька Шумилов. Кучер Ванька, человек бывалый, может сказать лишь одно: мир держится на корысти и обмане: Попы стараются обманывать народ, Слуги дворецкого, дворецкие господ, Друг друга господа, а знатные бояре Нередко обмануть хотят и государя. (Т. 1. С. 211). Лакей Петрушка дополняет мысль Ваньки сугубо практическим выводом. Если мир так порочен, то нужно извлечь из него как можно больше выгоды, не брезгуя никакими средствами. Однако зачем создан столь дурной свет, не знает и он. Поэтому все трое слуг обращаются за ответом к барину. Но и он не в силах решить этот вопрос. Форма «Послания» приближается к маленькой драматической сценке. Четко очерчены характеры каждого из собеседников: степенный дядька Шумилов, бойкий, смышленый Ванька, повидавший большой свет и составивший о нем свое нелестное мнение, и, наконец, Петрушка с его лакейским, циничным взглядом на жизнь. Басня «Лисица-казнодей» (т. е. Лисица-проповедник) была написана около 1785 г. и опубликована анонимно в 1787 г. Сюжет ее заимствован из прозаической басни немецкого просветителя Х.Ф.Д. Шубарта. На похоронах Льва надгробную речь произносит Лисица, «с смиренной харею, в монашеском наряде». Она перечисляет «заслуги» и «добродетели» покойного царя, что дает Фонвизину возможность пародировать жанр похвального слова. Проблематика басни - осуждение деспотизма и раболепия - характерная черта творчества Фонвизина, равно как и тема «скотства» (Лев «был пресущий скот», «Он скотолюбие в душе своей питал»), широко представленная в его комедиях.

Комедии

Первым драматургическим опытом Фонвизина была стихотворная комедия с любовным сюжетом - «Корион» (1764). Это произведение написано по рецептам елагинского кружка, т. е. представляет собой иностранную пьесу, «примененную» к русской действительности. Образцом для Фонвизина послужила комедия французского писателя Грессе «Сидней». Иноземные имена автор заменил хотя и редкими, но все-таки встречающимися в святцах русскими: Корион, Зеновея, Менандр. Только слуга имеет широкоупотребительное имя Андрей. Действие происходит в подмосковном имении Кориона. В репликах героев упоминаются Москва и Петербург. Этим, в сущности, и ограничивается в пьесе «местный» колорит. В комедии есть лишь один эпизод, отсутствующий в подлиннике и живо передающий крепостнические порядки в России. Крестьянин, которого посылают в Москву с письмом, жалуется на большие оброки и даже на физические истязания, которым подвергаются его односельчане от «сборщиков-драгун». В целом же пьеса была еще далека от русской действительности. Зато следующая комедия Фонвизина - «Бригадир» (1769) совершила в русской драматургии подлинный переворот.

«Бригадир»

В комедии «Бригадир» представлена широкая картина нравов русского дворянства. Автор глубоко озабочен падением общественного престижа этого сословия, его невежеством, отсутствием гражданских, патриотических чувств. Уже в перечне действующих лиц Фонвизин указывает на служебное положение своих героев, давая тем самым понять, что перед нами лица, облеченные общественными полномочиями. Таков прежде всего Советник, прослуживший большую часть своей жизни в суде, беззастенчиво бравший взятки с правого и виноватого. На вырученные таким образом деньги он купил имение, а после Сенатского указа 1762 г. о наказании взяточников заблаговременно вышел в отставку. За долгие годы службы он прошел хорошую школу крючкотворства и научился, по его же собственным словам, манеров на двадцать один указ толковать. Советник прекрасно понимает, что он не исключение в чиновничьем мире. На этом основании у него сложилась своеобразная жизненная философия, оправдывающая взяточничество как вполне нормальное и даже естественное явление. «А я так всегда говорил, - признается он, - что взятки и запрещать невозможно. Как решить дело даром, за одно свое жалованье?.. Это против натуры человеческой» (Т. 1. С. 81). Советник не только взяточник, но и ханжа, прикрывающий свои грязные дела постоянными ссылками на Священное писание. Религиозное ханжество и служебное лицемерие легко уживаются в его характере и как бы дополняют друг друга. Рядом с Советником выведен еще один «служилый» дворянин - Бригадир, грубый, невежественный человек. Бригадирский чин, следующий за полковничьим, достался ему нелегко. Будучи о себе высокого мнения, Бригадир требует от окружающих беспрекословного повиновения. Жена хорошо помнит его кулачные расправы, а сыну в минуту раздражения он угрожает «влепить» «в спину сотни две русских палок» (Т. 1. С. 73). Легко догадаться, как ведет себя Бригадир со своими подчиненными на службе. Жена Бригадира - Бригадирша - задумана Фонвизиным как более сложный образ. Доминирующей чертой ее характера драматург сделал глупость. Она действительно очень ограниченна, не понимает самых простых вещей, не относящихся к хозяйственной, домашней жизни. Она скупа. Нелегкая кочевая жизнь с мужем, начавшим свою карьеру с низших чинов, приучила ее к бережливости, доходящей до скопидомства. По словам сына, она готова за копейку вытерпеть «горячку с пятнами». Это предшественница будущей гоголевской Коробочки, а ее муж - грибоедовского Скалозуба. Но вместе с тем Бригадирша простодушна, незлобива, терпелива и только изредка, когда ей приходится особенно трудно, жалуется на нелегкую жизнь с грубым, вспыльчивым Бригадиром, срывающим на ней все свои служебные неприятности. В ней есть что-то от простой русской женщины-крестьянки, обреченной на горькую жизнь с деспотом-мужем. Галерею отрицательных персонажей завершают образы галломанов: Ивана, сына Бригадира и Бригадирши, и Советницы. Фонвизин применяет здесь прием удвоения отрицательных персонажей, которым впоследствии будет широко пользоваться в своих комедиях Гоголь. Пренебрежение ко всему русскому, отечественному носит у Ивана откровенный и даже вызывающий характер. Он бравирует своим французолюбием. «Тело мое, - заявляет он, - родилося в России... однако дух мой принадлежал короне французской» (Т. 1. С. 72). Советница восхищается Иваном, его рассказами о Франции. Она щеголиха и каждое утро по три часа проводит у туалета за примериванием модных чепцов. Злонравным противопоставлены положительные герои: Софья, дочь Советника от первого брака, и ее «любовник» - Добролюбов. Фамилия героя говорит сама за себя; что касается героини, то Софья, в переводе с греческого языка, означает «мудрость». С легкой руки Фонвизина это имя надолго закрепится за главными героинями русских комедий вплоть до «Горя от ума» Грибоедова. Автор наделяет Софью и Добролюбова умом, правильными взглядами на жизнь, постоянством в любви. Оба они хорошо видят недостатки окружающих их людей и часто делают в их адрес иронические замечания. Советник не хотел выдать Софью замуж за Добролюбова по причине его бедности. Но отвергнутый жених сумел честным путем, прибегнув к «вышнему правосудию», видимо, к помощи самой императрицы, выиграть судебный процесс. После этого он сделался обладателем 2000 душ, чем сразу же завоевал расположение Советника. Софья и Добролюбов явно не удались драматургу. Мысли их правильны, чувства возвышенны, речь литературна, но им не хватает - жизненно убедительных черт, правдоподобия. Это резонеры, необходимые автору для непосредственного выражения своих идей. Пьеса «Бригадир» имела большой успех у современников, но подлинным триумфом Фонвизина стала следующая его комедия - «Недоросль».

«Недоросль»

В сравнении с «Бригадиром» «Недоросль» (1782) отличается большей социальной глубиной и более резкой сатирической направленностью. В «Бригадире» речь шла об умственной ограниченности героев, об их галломании, недобросовестном отношении к службе. В «Недоросле» на первое место вынесена тема помещичьего произвола. Главным критерием в оценке героев становится их отношение к крепостным крестьянам. Действие происходит в имении Простаковых. Неограниченной хозяйкой в нем является госпожа Простакова. Любопытно отметить, что в перечне действующих лиц только ей присвоено слово «госпожа», остальные герои названы лишь по фамилии или по имени. Она действительно господствует в подвластном ей мире, господствует нагло, деспотично, с полной уверенностью в своей безнаказанности. Пользуясь сиротством Софьи, Простакова завладевает ее имением. Не спросив согласия девушки, решает выдать ее замуж за своего брата. Однако в полной мере нрав этой «фурии» раскрывается в обращении с крепостными крестьянами. Простакова глубоко убеждена в своем праве оскорблять, обирать и наказывать крестьян, на которых она смотрит как на существа другой, низшей породы. Уже начало пьесы - знаменитое примеривание кафтана - сразу же вводит нас в атмосферу дома Простаковых. Здесь и грубая брань в адрес доморощенного портного Тришки, и голословное обвинение его в воровстве, и привычное распоряжение наказать розгами ни в чем не повинного слугу. Благосостояние Простаковой держится на беззастенчивом ограблении крепостных. «С тех пор, - жалуется она Скотинину, - как все, что у крестьян ни было, мы отобрали, ничего уже содрать не можем» (Т. 1. С. 111). Порядок в доме наводится бранью и побоями. «С утра до вечера, - жалуется Простакова, - как за язык повешена, рук не покладаю: то бранюсь, то дерусь» (Т. 1. С. 124). Еремеевна на вопрос, сколько ей полагается жалованья, со слезами отвечает: «По пяти рублей на год, до пяти пощечин на день» (Т. 1. С. 128). С языка Простаковой в разговоре со слугами не сходят грубые, бранные слова: скот, харя, канальи, старая ведьма. Известие о болезни дворовой девки Палашки приводит ее в бешенство: «Ах она бестия! Лежит. Как будто благородная!» (Т. 1. С. 136). Примитивная натура Простаковой особенно явственно раскрывается в резких переходах от наглости к трусости, от самодовольства к подобострастию. Она груба с Софьей, пока чувствует над ней свою власть, но узнав о возвращении Стародума, мгновенно меняет свой тон и поведение. Когда Правдин объявляет решение отдать Простакову под суд за бесчеловечное отношение к крестьянам, она униженно валяется у него в ногах. Но вымолив прощение, тут же спешит расправиться с нерасторопными слугами, упустившими Софью: «Простил! Ах, батюшка! Ну! Теперь-то дам я зорю канальям своим людям. Теперь-то я всех переберу поодиночке» (Т. 1. С. 171). Указ о вольности дворянской, в котором шла речь об освобождении дворян от обязательной службы, госпожа Простакова воспринимает как «юридическое освящение неограниченной власти... над личностью и собственностью крестьянина». «Дворянин, - возмущается она, - когда захочет, и слуги высечь не волен! Да на что же дан нам указ-то о вольности дворянства?» (Т. 1. С. 172). Брат Простаковой Скотинин родствен ей не только по крови, но и по духу. Он в точности повторяет крепостническую практику своей сестры. «Не будь я Тарас Скотинин, - заявляет он, - если у меня не всякая вина виновата. У меня в этом, сестрица, один обычай с тобою... а всякий убыток... сдеру с своих же крестьян, так и концы в воду» (Т. 1. С. 109-111). рисутствие в пьесе Скотинина подчеркивает широкое распространение дворян, подобных Простаковой, придает ей характер типичности. Недаром в конце пьесы Правдин советует предупредить других Скотининых о том, что произошло в имении Простаковых. Живучесть, неистребимость рода Скотининых точно подметил Пушкин, назвав среди гостей Лариных «Скотининых чету седую... с детьми всех возрастов». С образом Митрофана связана другая проблема - раздумье писателя о том наследии, которое готовят России Простаковы и Скотинины. До Фонвизина слово «недоросль» не имело осудительного значения. Недорослями назывались дворянские дети, не достигшие 15 лет, т. е. возраста, назначенного Петром I для поступления на службу. У Фонвизина оно получило насмешливый, иронический смысл. Митрофан - недоросль прежде всего потому, что он полный невежда, не знающий ни арифметики, ни географии, неспособный отличить прилагательного от существительного. Но он недоросль и в моральном отношении, так как не умеет уважать достоинство других людей. Он груб и нахален со слугами и учителями. Он заискивает перед матерью до тех пор, пока чувствует ее силу. Но стоило ей лишиться власти в доме, как Митрофан резко отталкивает от себя и Простакову. И наконец, Митрофан - недоросль в гражданском смысле, поскольку он не дорос до понимания своих обязанностей перед государством. «Мы видим, - говорит о нем Стародум, - все несчастные следствия дурного воспитания. Ну что для отечества может выйти из Митрофанушки?..» (Т. 1. С. 168). Как и все знаменитые сатирики, Фонвизин в своей критике исходит из определенных гражданских идеалов. Изображение этих идеалов в сатирических произведениях не обязательно, но в дидактической литературе XVIII в. сатира, как правило, дополнялась показом идеальных героев. Не обошел этой традиции и Фонвизин, резко противопоставив миру Простаковых и Скотининых - Стародума, Правдина, Милона и Софью. Тем самым злонравным противопоставлены в пьесе идеальные дворяне. Стародум и Правдин безоговорочно осуждают помещичий произвол, ограбление и насилие над крестьянами. «Угнетать рабством себе подобных беззаконно», - заявляет Стародум (С. 167). Сразу же отметим, что речь идет не об осуждении самого института крепостничества, а о злоупотреблении им. В отличие от Простаковой, строящей свое благополучие на ограблении крестьян, Стародум выбирает другой путь обогащения. Он отправляется в Сибирь, где, по его словам, «требуют денег от самой земли» (Т. I. С. 134). Видимо, речь идет о добыче золота, что вполне согласуется с мнением самого Фонвизина о необходимости для России «торгующего дворянства». Еще более решительную позицию по отношению к произволу дворян занимает Правдин. Он служит чиновником в наместничестве. Так назывались учреждения, созданные в 1775 г. Екатериной II в каждой губернии для наблюдения над выполнением на местах правительственных указов. Главной своей задачей не только по должности, но и «из собственного подвига сердца» Правдин считает наблюдение над теми помещиками, которые, «имея над людьми своими полную власть, употребляют ее во зло бесчеловечно» (Т. 1. С. 117). Узнав о жестокостях и бесчинствах Простаковой, Правдин от имени правительства берет в опеку ее имение, лишая помещицу права самовольно распоряжаться крестьянами. В своих действиях Правдин опирается на указ Петра I 1722 г., направленный против помещиков-тиранов. В жизни этот закон применялся крайне редко. Поэтому развязка комедии Фонвизина выглядела как своего рода наставление правительству Екатерины II. Не менее важным был для Фонвизина вопрос об отношении дворян к службе. После указа о «вольности» эта проблема приобрела особую остроту, поскольку многие из дворян уже на законном основании предпочитали отсиживаться дома. У Фонвизина эта тема вынесена даже в название комедии и тем самым специально акцентирована. Митрофан не рвется ни к учению, ни к службе и предпочитает положение «недоросля». Настроения Митрофана всецело разделяет его мать. «Пока Митрофанушка еще в недорослях, - рассуждает она, - пота его и понежить, а там лет через десяток, как выйдет, избави боже, в службу, всего натерпится» (Т. 1. С. 114), Диаметрально противоположной точки зрения придерживается Стародум. Имя этого героя указывает на то, что его идеалы принадлежат Петровской эпохе, когда каждый дворянин службой должен был подтвердить свои сословные права. О долге, или, как говорили в XVIII в., о «должности», дворян Стародум вспоминает с особой горячностью. «Должность!.. Как это слово у всех на языке, и как мало его понимают!.. Это тот священный обет, которым обязаны мы всем тем, с кем живем... Если б так должность исполняли, как об ней твердят... Дворянин, например, считал бы за первое бесчестие не делать ничего, когда есть ему столько дела: есть люди, которым помогать; есть отечество, которому служить... Дворянин, недостойный быть дворянином! Подлее его ничего на свете не знаю» (Т. 1. С. 153). С возмущением указывает Стародум на практику фаворитизма, получившую широкое распространение в царствование Екатерины II, когда рядовые офицеры, без всяких заслуг, получали высокие звания и награды. Об одном из таких выскочек - молодом графе, сыне такого же «случайного», как говорили в то время, человека, вспоминает с глубоким презрением Стародум в разговоре с Правдиным. Антиподом Митрофанушки является в пьесе Милон - образцовый офицер, который, несмотря на свою молодость, участвовал уже в военных действиях и обнаружил при этом подлинную «неустрашимость». Особое место занимают в пьесе размышления Стародума о «должности» монарха и критические замечания в адрес екатерининского двора. Как справедливо сказал известный литературовед К. В. Пигарев, сама приверженность Стародума к петровской «старине» была «своеобразной формой неприятия екатерининской „новизны”». Здесь имел место явный вызов императрице, которая выдавала себя за преемницу и продолжательницу дел Петра I, на что она прозрачно намекнула в надписи на его памятнике: Petro Primo - Catarina Secunda - т. e. Петру Первому - Екатерина Вторая. Правитель, по глубокому убеждению Стародума, должен не только издавать полезные обществу законы, но и сам быть образцом их исполнения и высокой нравственности. «Великий государь, - говорит он, - есть государь премудрый. Его дело показать людям прямое их благо... Достойный престола государь стремится возвысить души своих подданных» (Т. 1. С. 167 -168). Такой монарх обязан окружить себя исполнительными, полезными обществу вельможами, которые, в свою очередь, могли бы служить примером для подчиненных и для всего дворянского сословия в целом. Но действительность оказалась разительно непохожей на просветительскую программу Стародума. О нравах придворного общества Стародум судит не понаслышке, а по собственному горькому опыту, так как после службы в армии его «взяли ко двору». То, что он здесь увидел, привело его в ужас. Придворные думали только о своей корысти, о своей карьере. «Тут себя любят отменно, - вспоминает Стародум, - о себе одном пекутся, об одном настоящем часе суетятся» (Т. 1. С. 132). В борьбе за власть и чины применяются любые средства: «...один другого сваливает и тот, кто на ногах, не поднимает уже никогда того, кто на земле» (Т. 1. С. 132). Чувствуя свое полное бессилие изменить сложившиеся порядки, Стародум оставил придворную службу. «Я отошел от двора, - замечает он, - без деревень, без ленты, без чинов, да мое принес домой неповрежденно, мою душу, мою честь, мои правилы» (Т. 1. С. 133).

Творческий метод

Пьесы Фонвизина продолжают традиции классицизма. «На всю жизнь, - указывал Г. А. Гуковский, - его художественное мышление сохраняло явственный отпечаток этой школы». Но в отличие от комедий Сумарокова и Лукина, пьесы Фонвизина - явление позднего, более зрелого русского классицизма, испытавшего сильное влияние просветительской идеологии. От классицизма идет прежде всего принцип высшей оценки человека: служение государству, выполнение им своего гражданского долга. В «Недоросле» - характерное для русского классицизма противопоставление двух эпох: Петровской и той, к которой принадлежит автор. Первая выступает как образец гражданского поведения, вторая - как отклонение от нее. Так оценивали современность и Ломоносов и Сумароков. С классицизмом связана четкая, математически продуманная система образов. В каждой пьесе два лагеря - злонравные и добродетельные герои. Резко разграничено добро и зло, свет и тени. Положительные герои только добродетельны, отрицательные - только порочны. В комедии «Бригадир» герои образуют своеобразные пары, объединенные супружескими или любовными отношениями: Бригадир и Бригадирша, Советник и Советница, Иван и Советница, Добролюбов и Софья. По принципу симметрии построены многие сцены: герои по очереди высказывают свое мнение о том, что следует читать, о пользе грамматики и т. п. Фонвизинский «Бригадир» больше связан с первым этапом русского классицизма. Даже выбор героев во многом подсказан сатирами Кантемира и ранними комедиями Сумарокова: хитрый подьячий, хвастливый воин, галломаны и щеголи. Средства характеристики действующих лиц также восходят к художественным приемам сатиры. Персонажи раскрывают себя не в сценическом действии. Они сами говорят о своих недостатках, выдавая их, по простоте душевной, за добродетели: Советник хвастается ловкостью в судопроизводстве, Бригадир - своей властью, Бригадирша - бережливостью, Иван и Советница - мнимой образованностью и утонченностью. Так разоблачали себя герои сатир Кантемира - ханжа Критон, скупец Сильван, щеголь Медор. Нередко герои Фонвизина дают друг другу меткие оценки. Но Фонвизин писал не сатиру, а комедию. Для того чтобы объединить своих героев сценическим действием, он обращается к испытанному средству - к любовной интриге, которую доводит в «Бригадире» до слишком условных и неправдоподобных границ, втягивая в нее почти всех действующих лиц. Советник волочится за Бригадиршей, Бригадир - за Советницей. Иван также ухаживает за Советницей и тем самым становится соперником своего отца. Четвертую «любовную» пару составляют Софья и Добролюбов. Это дает автору возможность еще раз сопоставить отрицательных и положительных героев, по характеру их влюбленности. Любовь «злонравных» персонажей, заявляет Добролюбов, «смешна, позорна и делает им бесчестие. Наша же любовь основана на честном намерении и достойна того, чтоб всякий пожелал нашего счастия» (Т. 1. С. 59 -60). Любовные объяснения каждого из героев выдержаны в полном соответствии с их характером и манерой речи, что является благодарным материалом для ряда комических сценок. Так, например, Советник и здесь остается ханжой и лицемером, прикрывающим свои грешные помыслы морально-религиозными рассуждениями. «Каждый человек, - уговаривает он Бригадиршу, - имеет дух и тело. Дух, хотя бодр, да плоть немощна. К тому же несть греха, иже не может быти очищен покаянием... Согрешим и покаемся» (Т. 1. С. 65). Бригадир в любовном объяснении с Советницей сравнивает ее с «фортецией», «которая, как ни крепка, однако все «брешу» в нее сделать можно». Глаза Советницы, по его словам, «страшнее всех пуль, ядер и картечей» (Т. 1. С. 80). В «Недоросле» система образов продумана столь же строго. Здесь три группы персонажей, включающих в себя три мужских и один женский образ: положительные герои - Стародум, Правдин, Милон и Софья; злонравные - Простакова, Простаков, Скотинин и Митрофан; воспитатели Митрофана - Цифиркин, Кутейкин, Вральман и Еремеевна, наделенные как положительными, так и отрицательными качествами. Сюжет «Недоросля» строится на традиционно-классицистической основе - соперничество достойного и недостойного претендентов на руку героини. Однако любовная интрига не раскрывает чрезвычайно важную для автора крепостническую тему. В связи с этим драматург дополняет любовную интригу социальной коллизией, выраженной в пьесе конфликтом между Правдиным и Простаковой. Интрига и коллизия связаны между собой общим для них образом Простаковой. В последнем действии обе линии сходятся и Простакова терпит двойное фиаско. Правдин хочет отдать ее под суд за попытку похитить Софью. Простакова вымаливает у него прощение и тут же намеревается расправиться с нерасторопными слугами. Тогда Правдин объявляет свое решение о передаче ее имения в опеку. Тем самым комедия завершается двумя развязками. Таким образом, пьесы Фонвизина не только опирались на традиции русской сатиры и комедии второй трети XVIII в., но и свидетельствовали о новых достижениях русского классицизма. Если комедии Сумарокова еще слишком зависели от иностранных образцов - от комедии дель-арте, от французской драматургии XVII в., что выражалось в фарсовых сценах, в нерусских именах героев, то Фонвизин освобождает свои пьесы от примитивного фарсового комизма. Он наделяет героев подчеркнуто русскими именами. В отличие от Сумарокова, он стремится окружить их привычной обстановкой, сохранить на сцене русские обычаи. Все это не противоречит нормам классицизма, который исследователи зачастую стремятся свести к сплошному логизированию, к вычленению героев из характерной для них социальной среды. При этом забывает о том, что, например, герои типичного классициста Мольера всегда окружены бытовой обстановкой, соответствующей их социальной природе. Первое действие «Бригадира» автор предваряет пространной ремаркой, в которой указано, как выглядит дом Советника, где происходят события пьесы, как одет каждый из героев, чем он занят. «Театр представляет комнату, убранную по-деревенски. Бригадир, в сюртуке, ходит и курит табак. Сын его, в дезабилье, кобеняся, пьет чай. Советник, в казакине, смотрит в календарь... Советница, в дезабилье и корнете, жеманяся, чай разливает. Бригадирша сидит одаль и чулок вяжет. Софья также сидит одаль и шьет в тамбуре» (Т. 1. С. 47). По ходу действия герои пьют чай, играют в карты, в шахматы, загадывают на картах - словом, ведут себя так, как было принято в дворянских провинциальных домах. В «Недоросле» нет специальных авторских ремарок, касающихся бытовой обстановки, но сами эти подробности во множестве представлены в пьесе. Здесь и примеривание кафтана, и подготовка к «сговору», и учебные занятия Митрофана, и ряд других черт дворянской жизни XVIII в. В сравнении с классицизмом предшествующих десятилетий в комедиях Фонвизина объектом осмеяния становится не частная жизнь дворян, как это было у Сумарокова и Лукина, а их общественная, служебная деятельность и крепостническая практика. Не довольствуясь одним изображением дворянского «злонравия», писатель стремится показать и его причины, чего опятьтаки не наблюдалось в пьесах Сумарокова. В решении этого вопроса большую роль сыграло просветительство, объяснявшее пороки людей их «невежеством» и неправильным воспитанием. У Фонвизина вопрос о просвещенности и невежестве, о хорошем и дурном воспитании занимает центральное место. «Всему причиной воспитание» (Т. 1., С. 90), - заявляет Добролюбов в комедии «Бригадир». Гуманность положительных героев Фонвизина проистекает из их просвещенных взглядов. Сам образ мышления положительных героев не позволяет им вести себя грубо, жестоко и беззаконно. «Воспитание, - указывает Стародум, - дано мне было отцом моим по тому веку наилучшее» (Т. 1. С. 1. 29). И напротив, пороки отрицательных героев автор объясняет их дремучим невежеством, представленным в пьесе в разных его проявлениях. Так, Простакова, ее муж и ее брат не умеют даже читать. Более того, они глубоко убеждены в бесполезности и ненужности знаний. «Без науки люди живут и жили» (Т. 1. С. 129), - уверенно заявляет Простакова. Столь же дики и их общественные представления. Высокие должности существуют, по их мнению, только для обогащения. По словам Простаковой, ее отец «воеводою был пятнадцати лет... не умел грамоте, а умел достаточек нажить» (Т. 1. С. 90). Преимущества «благородного» сословия они видят в возможности оскорблять и обирать зависимых от них людей, Причиной «злонравия» могут быть и дурные наставники. Иван признается Советнице в том, что еще до отъезда в Париж он «был на пансионе у французского кучера, которому должен за «..любовь к французам и за холодность... к русским» (Т. 1. С 98). Обучение Митрофана поручено недоучившемуся семинаристу Кутейнику, отставному солдату Цифиркину и бывшему кучеру, немцу Вральману. Но дело не только в учителях. Характер и поведение Митрофана - естественный результат тех живых примеров, которыми он окружен в доме родителей. Самое же губительное влияние оказала на Митрофана Простакова. Ведь и имя его, в переводе с греческого, означает «матерью данный», т. е. «являющий собой мать». От Простаковой Митрофан перенял грубость, жадность, презрение к труду и знаниям. С просветительским мировосприятием органически связана тема «скотства» помещиков, многократно обыгранная Фонвизиным. Общество создано для мыслящих, «просвещенных» людей, уважающих законы и помнящих о своем долге. Но многие дворяне в умственном и гражданском развитии стоят столь низко, что их можно уподобить только животным. Иван жалуется Советнице: «Вы знаете, каково жить и с добрымиа я, черт меня возьми, я живу с животными» (Т. I. С. 54). «Что ты ни скажешь, - говорит Бригадир Ивану, - так всё врешь, как лошадь» (Т. 1. С. 73). Иван не остается в долгу и на требование отца относиться к нему с почтением отвечает: «Когда щенок не обязан респектовать того пса, кто был его отец, то должен ли я вам хотя малейшим респектом?» (Т. 1. С. 74). В «Недоросле» госпожа Простакова все время сравнивается с собакой, Скотинин - с свиньями; «Слыхано ли» чтоб сука щенят своих выдавала?» (Т. 1. С. 136) - спрашивает Простакова. «Ах я, собачья дочь!» (Т. 1. С. 170) - заявляет она в другом месте. Низменный духовный облик Скотинина раскрывается в его пристрастии к «свинкам». «Люблю свиней... - признается он, - а у нас в околотке такие крупные свиньи, что нет из них ни одной, котора, встав на задни ноги, не была бы выше каждого из нас целой головою» (Т. 1. С. 112). «Нет, сестра, - заявляет он Простаковой, - я и своих поросят завести хочу» (Т. 1. С. 121). И Митрофан, по словам матери, «до свиней сызмала такой же охотник... Бывало, увидя свинку, задрожит от радости» (Т. 1. С. 112). «Аз есмь скот, - читает Митрофан по часослову, - а не человек» (Т. 1. С. 144). Влияние на «Недоросль» просветительской литературы сказалось, и в жанровом своеобразии этого произведения. «Недоросль», по словам Г. А. Гуковского, «полукомедия, полудрама». Действительно, основа, костяк пьесы Фонвизина - классицистическая комедия, но она испы тала воздействие западноевропейской «мещанской» драмы, образцы которой дали Дидро, Седен и Мерсье. Это влияние сказывается в привнесении в пьесу серьезных и даже трогательных сцен. К ним относятся разговор Правдина со Стародумом в третьем и пятом действиях и трогательно-назидательные беседы Стародума с Софьей, а затем с Милоном - в четвертом действии. Слезной драмой подсказан образ благородного резонера в лице Стародума, а также «страждущей добродетели» в лице Софьи. С «мещанской» драмой связан и финал пьесы, в котором соединились трогательное и глубоко моралистическое начала. Здесь госпожу Простакову настигает страшное, абсолютно непредугаданное ею наказание. Ее отвергает, грубо отталкивает Митрофан, которому она посвятила всю свою безграничную, хотя и неразумную любовь. И это происходит в тот момент, когда Простакова лишилась всех прав в своем имении: «Погибла я совсем! - восклицает она. - Отнята у меня власть! От стыда никуда глаз показать нельзя! Нет у меня сына!» (Т. 1. С. 177). Чувство, которое испытывают к ней положительные герои - Софья, Стародум и Правдин, - сложно, неоднозначно. В нем и жалость, и осуждение. Сострадание вызывает не Простакова - она отвратительна даже в своем отчаянии, - а попранное, искаженное в ее лице человеческое достоинство, человеческое естество. Сильно звучит и заключительная реплика Стародума, обращенная к Простаковой: «Вот злонравия достойные плоды» (Т. 1. С. 177) - т. е. справедливая расплата за нарушение нравственных и общественных норм. Комедии Фонвизина, в особенности «Недоросль», - чрезвычайно важная веха в истории нашей драматургии. С нее, в сущности, и начинается русская общественная комедия. Следующие за ней - «Горе от ума» Грибоедова и «Ревизор» Гоголя. «...Все побледнело, - писал Гоголь, - перед двумя яркими произведениями: перед комедией Фонвизина «Недоросль» и Грибоедова «Горе от ума» ... В них уже не легкие насмешки над смешными сторонами общества, но раны и болезни нашего общества... Обе комедии взяли две разные эпохи. Одна поразила болезни от непросвещения, другая - от дурно понятого просвещения». Фонвизину удалось создать подлинно типические образы, которые стали нарицательными и пережили свое время. «...Звание бригадира, - указывал П. А. Вяземский, - обратилось в смешное нарицание, хотя сам бригадирский чин не смешнее другого». О другом, внесценическом, персонаже из той же пьесы вспоминал в 60е годы XIX в. Ф. М. Достоевский: «Гвоздилов до сих пор еще гвоздит свою капитаншу... Гвоздилов у нас до того живуч... что чуть не бессмертен». В еще большей степени «бессмертными» стали имена Митрофана, Скотинина, Простаковой. Подлинный переворот совершил Фонвизин в области комедийного языка. Конечно, черты предшествующей традиции еще живут в его пьесах. Речь многих его героев заранее задана спецификой образа. Бригадир всюду, даже в любовных объяснениях, пользуется военной терминологией, Иван сыплет галлицизмами, Кутейкин церковнославянизмами, немец Вральман говорит с немецким акцентом. Но гораздо важнее другое - обращение писателя к живому разговорному языку, к просторечию, к вульгаризмам со всеми их отклонениями от «правильной» литературной речи. «В „Бригадире”, - писал П. А. Вяземский, - в первый раз услышали на сцене нашей язык натуральный, остроумный...» Особенно это относится к речи Бригадирши, что сразу же было замечено одним из слушателей пьесы, Никитой Паниным: «Я удивляюсь Вашему искусству, - сказал он автору, - как Вы, заставя говорить такую дурищу во все пять актов, сделали, однако, ее роль, столь интересною, что все хочется ее слушать». В «Недоросле» особенно колоритны речи Тришки, Простаковой, Скотинина, Еремеевны. Фонвизин сохраняет все неправильности языка своих невежественных героев: «первоет» вместо первый-то, «робенка» - вместо ребенка, «голоушка» - вместо головушка, «котора» - вместо которая. Удачно использованы пословицы и поговорки типа «суженого конем не объедешь», «белены объелся», «пострел их побери», «что ты бабушку путаешь». Грубую, распущенную натуру Простаковой хорошо раскрывают употребляемые ею вульгаризмы: «А ты, бестия, остолбенела, а ты не впилась братцу в харю, а ты не раздернула ему рыла по уши» (Т. 1. С. 127). Фонвизин дорожит редкими, но колоритными выражениями, подмеченными им в народной речи: «индо пригнуло дядю к похвям потылицею» (Т. 1. С. 164) (т. е. затылком к надхвостному ремню от седла). Еремеевна угрожает Скотинину: «Я те бельмы то выцарапаю... У меня и свои зацепы востры!» (Т. 1. С. 123). Последнюю фразу Фонвизин услышал на улице в перебранке двух баб. Языковая практика Фонвизина ведет к комедиям Гоголя и пьесам Островского. «Все лица у Фонвизина, -писал Чернышевский, - говорят почти везде превосходным языком, который в большей части мест не потерял еще и теперь своего эстетического достоинства, а историческую свою ценность сохранит навсегда».

Публицистика

Политические взгляды Фонвизина наиболее четко сформулированы им в работе «Рассуждение о непременных государственных законах». Это произведение, написанное в конце 70х годов XVIII в., было задумано как вступление к проекту «Фундаментальных прав, непременяемых на все времена никакою властью», составленному братьями Н. И. и П. И. Паниными. Обе работы носят боевой, наступательный характер. Речь в них ждет о необходимости ограничения самодержавной власти. Н. И. Панин был одним из воспитателей наследника престола Павла Петровича, в котором он видел исполнителя своих идей. По своим общественным взглядам Фонвизин - монархист, но вместе с тем яростный противник бесконтрольной, самодержавной власти. Он глубоко возмущен царящим в России деспотизмом. «...Где произвол одного, - пишет он, - есть закон верховный, тамо прочная общая связь и существовать не может; тамо есть государство, но нет отечества, есть подданные, но нет граждан...» (Т. 2. С. 255). Страшным злом для России Фонвизин считал фаворитов, или, как он их называет, «любимцев государевых», особенно усиливших свое влияние при дворе русских императриц. «Тут подданные, - указывает он, - порабощены государю, а государь обыкновенно своему недостойному любимцу... В таком развращенном положении злоупотребление самовластия восходит до невероятности, и уже престает всякое различие между государственным и государевым, между государевым и любимцевым» (Т. 2. С. 256). Некоторые места «Рассуждения» метят непосредственно в Потемкина, который, по словам Фонвизина, «в самых царских чертогах водрузил знамя беззакония и нечестия...» (Т. 2. С. 257). Душой государства, лучшим ее сословием Фонвизин считал дворянство, «почтеннейшее из всех состояний, долженствующее оборонять отечество купно с государем...» (Т. 2. С. 265). Но писатель прекрасно знал, что подавляющая масса дворянства абсолютно не походит на созданный им идеал, что она только существует и продается всякому подлецу, ограбившему государство» (Т. 2. С. 265). Не выступая против крепостного права, Фонвизин вместе с тем с горечью говорит о бедственном положении крепостного крестьянства, о его полном бесправии. Россия, замечает он, является таким государством, «где люди составляют собственность людей, где человек одного состояния имеет право быть вместе истцом и судьею над человеком другого состояния...» (Т. .2. С. 265). Не сочувствуя Пугачевскому восстанию, Фонвизин в то же время понимает, что главными виновниками крестьянского возмущения были правительство и дворяне. Поэтому он считает своим долгом напомнить о возможности его повторения. «Мужик, - пишет он, - одним человеческим видом от скота отличающийся» может привести государство «в несколько часов на самый край конечного разрушения и гибели» (Т. 2. С. 265). Выход из бедственного положения, в котором находится общество, Фонвизин видит в добровольном ограничении правительством своего и дворянского произвола и в закреплении этого решения в соответствующих законах. «Просвещенный и добродетельный монарх... - заявляет он, - начинает великое свое служение немедленным ограждением общения безопасности посредством законов непреложных» (Т. 2. С. 266). При жизни Фонвизина его проект не был напечатан, но он получил распространение в рукописном виде и пользовался большой популярностью среда декабристов, а в 1861 г. был опубликован Герценом в одном из его заграничных изданий.

Журнальная сатира

В том же 1783 г., в котором появилась первая публикация «Недоросля», Фонвизин печатает в журнале «Собеседник любителей российского слова» ряд сатирических произведений в прозе. Чаще всего автор использует в них форму пародии на высокие литературные жанры или же на официальные документы. В «Челобитной российской Минерве от российских писателей» пародируется жанр прошения. В «Поучении, говоренном в Духов день иереем Василием в селе П **» - жанр церковной проповеди. Интересен «Опыт российского сословника», т. е. словарь синонимов, где в качестве пояснения близких по смыслу слов автор выбирает примеры на злобу дня, почерпнутые из социальной и административной области. Так, к словам обманывать, проманивать, проводить Фонвизин делает следующие примечания: «Проманивать есть больших бояр искусство», «Стряпчие обыкновенно проводят челобитчиков» (Т. 1. С. 224). О слове сумасброд сказано: «Сумасброд весьма опасен, когда в силе» (Т. 1. С. 225). Синонимам низкий, подлый сопутствует чисто просветительское размышление: «В низком состоянии можно иметь благородную душу, равно как и весьма большой барин может быть весьма подлый человек» (Т. 1. С. 226). По поводу слова чин сказано: «Есть большие чины, в которых нет никакой нужды иметь больших достоинств, а достигают до них иногда одной знатностью породы, которая есть самое меньшее из человеческих достоинств» (Т. 1. С. 229-230). В 1783 г. Фонвизин анонимно отправил в журнал «Собеседник любителей российского слова» двадцать вопросов, фактически адресованных Екатерине II, которая негласно возглавляла это издание и печатала в нем фельетоны под названием «Были и небылицы». Вопросы оказались настолько смелыми и вызывающими, что Екатерина вступила с автором в полемику, поместив против каждого из «вопросов» свои «ответы». «Отчего, - спрашивал Фонвизин, намекая на отстранение от службы братьев Паниных, - многих добрых людей видим в отставке?». «Многие добрые люди, - отвечала Екатерина, - вышли из службы, вероятно, для того, что нашли выгоду быть в отставке» (Т. 2. С. 272). Возражение императрицы было сделано не по существу, поскольку она прекрасно понимала, что речь шла не о добровольной, а о вынужденной отставке. Вопрос под номером 13 был задан в связи с моральной и общественной деградацией дворянства: «Чем можно возвысить упадшие души дворянства? Каким образом выгнать из сердец нечувственность к достоинству благородного звания?» (Т. 2. С. 272). В вопросе 10 автор намекал на деспотический характер правления в России: «Отчего в век законодательный никто в сей части не помышляет отличиться?» «Оттого, - отвечала раздраженно императрица, - что сие не есть дело всякого» (Т. 2. С. 273). В одном из вопросов (18-м) автор намекал на неудавшийся Екатерине фарс с созывом и преждевременным роспуском Комиссии по составлению нового Уложения. «Отчего, - допытывался Фонвизин, - у нас начинаются дела с великим жаром и пылкостью, потом же оставляются и совсем забываются?» Ответ Екатерины лишал фонвизинский вопрос конкретного смысла и переводил его в план общечеловеческий: «По той же причине, по которой человек старается» (Т. 2. С. 275). Вопрос 14-й метил в придворное окружение императрицы и был особенно оскорбителен: «Отчего в прежние времена шуты, шпыни и балагуры чинов не имели, а ныне имеют, и весьма большие?» Прозвище «шпынь» носил обер-шталмейстер граф Л. А. Нарышкин, добровольно исполнявший при дворе роль забавника и шута. Ответ Екатерины звучит как окрик разгневанной правительницы. В нем слышится не только раздражение, но и прямая угроза: «Предки наши не все грамоте умели. Сей вопрос родился от свободоязычия , которого предки наши не имели: буде же бы имели, то начли бы на нынешнего одного десять прежде бывших» (Т. 2. С. 274). На последний вопрос: «В чем состоит наш национальный характер?» - следовал категорический ответ, требовавший беспрекословного повиновения власти: «В остром и скором понятии всего, в образцовом послушании и в корени всех добродетелей, от творца человеку данных» (Т. 2. С. 275). Дискуссия Фонвизина с Екатериной II, как мы видим, во многом напоминает полемику новиковского «Трутня» со «Всякой всячиной», вплоть до ее печального финала. Фонвизин прекрасно уловил гнев своей адресатки и вынужден был смягчить свои дерзкие выпады. В «Собеседнике любителей российского слова» он помещает письмо «К г. сочинителю „Былей и небылиц” от сочинителя „Вопросов”». Фонвизин делает комплименты литературным и даже административным талантам Екатерины II. Одновременно он поясняет, что его критические замечания в адрес некоторых дворян продиктованы «не желчью злобы», а искреннею озабоченностью их судьбой. Обвинение в «свободоязычии» заставило Фонвизина отказаться от продолжения опасного диспута, о чем он и сообщает в своем письме. «Признаюсь, - заявляет он, - что благоразумные ваши ответы убедили меня внутренно... Сие внутреннее мое убеждение решило меня заготовленные еще вопросы отменить... чтоб не подать повода другим к дерзкому свободоязычию, которого всей душой ненавижу» (Т. 2. С. 278). Популярность «Недоросля» вдохновила Фонвизина на попытку издания журнала «Друг честных людей, или Стародум», которое писатель намеревался начать в 1788 г. Но правительство запретило выпуск журнала, и материалы, подготовленные к нему, были опубликованы впервые лишь в 1830 г. «Друг честных людей...» не только названием, но и проблематикой был тесно связан с комедией «Недоросль». Крепостническая тема представлена в нем «Письмом Тараса Скотинина к родной его сестре госпоже Простаковой». Автор письма сообщает, что после смерти любимой свиньи Аксиньи он вознамерился «исправить березой» нравы своих крестьян, не ведая «ни пощады, ни жалости». Другое произведение - «Всеобщая придворная грамматика» - отчетливо перекликается с впечатлениями Стародума от его службы во дворце. Размышления Стародума о моральном падении дворянства находят продолжение в «Разговоре у княгини Халдиной», высоко оцененном Пушкиным. «Изображение Сорванцова, - писал Пушкин, - достойно кисти, нарисовавшей семью Простаковых. Он записался в службу, чтоб ездить цугом. Он проводит ночи за картами и спит в присутственном месте... Он продает крестьян в рекруты, и умно рассуждает о просвещении. Он взяток не берет из тщеславия, и хладнокровно извиняет бедных взяткодателей. Словом, он истинно русский барич прошлого века, каковым образовала его природа и полупросвещение».

Письма из Франции

В 1777-1778 гг. Фонвизин путешествовал по Западной Европе. Письма, которые он посылал из Франции Н. И. Панину, не предназначались для печати и были опубликованы только в XIX в. Но несмотря на это, Фонвизин тщательно обрабатывал собранный им материал, который представляет несомненную художественную ценность. Путевые записки Фонвизина были своеобразным ответом на повальное увлечение русского дворянства всем французским, начиная с языка и кончая одеждой. «Я оставил Францию, - признавался он в последнем из своих писем. - Пребывание мое в сем государстве убавило сильно цену его в моем мнении. Я нашел доброе гораздо в меньшей мере, нежели воображал, а худое в такой большой степени, которой и вообразить не мог» (Т. 2. С. 480). Фонвизин посетил Францию за десять лет до Французской революции, когда гнилость феодально абсолютистского мира обозначилась с полной очевидностью. «...Вы чувствуете, - писал В. Г. Белинский, - уже начало Французской революции в этой страшной картине французского общества, так мастерски нарисованной нашим путешественником». Много места в письмах отведено картинам разорения и нравственной деградации французского дворянства, поскольку именно это сословие Фонвизин привык считать пружиной политической жизни государства. «Дворянство французское... - писал он, - в крайней бедности, и невежество его ни с чем несравненно...» (Т. 2. С. 484). «Сколько кавалеров св. Людовика тем только и живут, что, подлестясь к чужестранцу и заняв у него, сколько простосердечие его взять позволяет, на другой же день скрываются вовсе и с деньгами от своего заимодавца! Сколько промышляют своими супругами, сестрами, дочерьми!» (Т. 2. С. 462). С нескрываемым презрением пишет просветитель Фонвизин о французском духовенстве, распущенном и невежественном: «...прелаты публично имеют на содержании девок, и нет позорнее той жизни, которую ведут французские аббаты» (Т. 2. С. 485). «Попы... - пишет он в другом месте, - вселяют, с одной стороны, рабскую привязанность к химерам, выгодным для духовенства, а с другой - сильное отвращение к здравому смыслу» (Т. 2. С. 459). Глубоко возмущает писателя иерархия деспотизма в абсолютистской Франции. Король, ничем не ограниченный в своей власти, может спокойно попирать законы. Каждый из его министров - деспот в управляемом им департаменте. Один из источников государственных доходов - продажа должностей, вследствие чего на административных постах оказалось множество «подлых людей». Дворянство, духовенство, судьи беззастенчиво грабят … народ, и без того разоренный многочисленными налогами. Закономерное следствие всех этих злоупотреблений - нищета и рост преступности. В провинции Лангедок и Прованс карета путешественника «была всегда окружена нищими, которые весьма часто, вместо денег... спрашивали, нет ли с нами куска хлеба» (Т. 2. С. 466). «Строгость законов, - по словам Фонвизина, - не останавливает злодеяний, рождающихся во Франции почти всегда от бедности» (Т. 2. С. 489). Менее зорким оказался Фонвизин по отношению к тем силам, которые вступали в борьбу с феодально-абсолютистским строем. В письмах не нашлось места для характеристики третьего сословия. Резко отрицательно отозвался Фонвизин о французских просветителях. Их взгляды, особенно атеизм, он расценивает как проявление нравственного нигилизма, охватившего всю Францию. «Д"Аламберты, Дидероты, - пишет Фонвизин, - в своем роде такие же шарлатаны, каких видел я всякий день на бульваре» (Т. 2. С. 481). «Но надлежит только взглянуть на самих господ нынешних философов, чтоб увидеть, каков человек без религии, и потом заключить, как порочно было бы без оной всё человеческое общество!» (Т. 2. С. 482). Сильно преувеличена Фонвизиным степень зависимости просветителей от Екатерины II «Расчет их ясно виден, - пишет он, - они... ласкались... достать подарки от нашего двора» (Т. 2. С. 481). Фонвизин подробно описал триумфальный въезд Вольтера в Париж, почести, оказанные ему в Академии и в театре, но сам остался абсолютно равнодушным к этим торжествам… Письма о Франции свидетельствуют о высоком мастерстве Фонвизина в области публицистической прозы. Его характеристики отличаются меткостью и остроумием, язык - красочностью и лаконизмом. Многие фразы звучат как отточенные афоризмы: «Всякий порок ищет прикрыться наружностию той добродетели, которая с ним граничит» (Т. 2. С. 462). Или - «Достойные люда, какой бы нации ни были, составляют между собою одну нацию» (Т. 2. С. 480).

Мемуары

В последние годы жизни, по примеру Жан-Жака Руссо, автора «Исповеди», Фонвизин начал писать мемуары, которым дал название «Чистосердечное признание в делах моих и помышлениях». Они должны были, по словам писателя, состоять из четырех разделов, знаменующих историю его духовного развития: «младенчество», «юношество», «совершенный возраст» и «приближающаяся старость». Содержание мемуаров оставляет двойственное впечатление. С одной стороны, в нем звучит покаянная нота. Фонвизин с горечью признается в юношеских «кощунствах» по отношению к религии, с сожалением вспоминает об «острых словах», из-за которых он нажил множество врагов. Все это Фонвизин расценивает как грехи молодости, как плоды неопытного, самонадеянного ума. Исповедальный характер этих размышлений усиливается эпиграфами к каждой главе, взятыми из Священного писания. Покаянные мысли Фонвизина были вызваны двумя причинами. В 1785 г. его разбил паралич. Свою болезнь писатель склонен был расценивать как божие наказание за юношеское вольнодумство. На настроение Фонвизина могли повлиять также и правительственные репрессии, обрушившиеся на писателей в 1790 -1792 гг. в связи с революцией во Франции. Но есть в воспоминаниях и другие страницы, воскрешающие интересные, подчас забавные события из жизни писателя. К ним, например, относится описание экзамена по латинскому языку в университетском пансионе. Накануне этого дня учитель пришел в класс в кафтане, имевшем пять пуговиц, и в камзоле с четырьмя пуговицами. Эти пуговицы, пояснил он ученикам, «суть стражи вашей и моей чести: ибо на кафтане значат пять склонений, а на камзоле четыре спряжения... Когда станут спрашивать... тогда примечайте, за которую пуговицу я возьмусь... и никогда ошибки не сделаете» (Т. 2. С. 87-88). С большим воодушевлением рассказывает Фонвизин о встрече с Ломоносовым, о первом посещении петербургского театра, который привел его, тогда еще мальчика, в неописуемый восторг, о знакомстве с лучшими артистами того времени - Волковым, Шумским, Дмитревским. С нескрываемой гордостью пишет Фонвизин об успехе первой своей комедии «Бригадир». Сначала автор читал ее знакомым, читал, вживаясь в каждый характер пьесы. «Я... имел дар, - указывает он, - принимать на себя лицо и говорить голосом весьма многих людей» (Т. 2. С. 99). Слухи о комедии дошли до императорского двора, и Фонвизин был приглашен во дворец, где читал ее сначала Екатерине II, а затем - Павлу. Среди слушателей был и граф Н. И. Панин, сделавший ряд интересных замечаний о языке и образах «Бригадира». Смерть помешала Фонвизину довести свои воспоминания до конца, но и в незавершенном виде они остаются одним из лучших образцов мемуарной литературы XVIII в.

Вяземский П. А. Фонвизин. С. 207.
Там же. С. 332.
Чернышевский Н. Г. Полн. собр. соч.: В 15 т. М., 1949. Т. 2. С. 796.
Пушкин А. С. Полн. собр. соч. Т. 7. С. 106-107.
Белинский В. Г. Полн. собр. соч. Т. С.119.