Прогулка по Фонтанке. От БДТ до дома Олениных

В свое время . Однако напротив этого дома, на противоположной стороне Пушкинской улицы, находится еще один дом (Пушкинская ул., 1/ Дворцовая ул., 17), также тесно связанный с историей русской поэзии и культуры.

Изначально дом был построен в 1828-м году по проекту архитектора В. М. Горностаева для придворного истопника Агафонова. Здание в то время имело только один этаж.


В 1831-м году дом приобрел президент Академии Художеств и директор Публичной библиотеки А. Н. Оленин.


В гостях у него бывал А. С. Пушкин (в свое время он сватался к дочери Оленина Анне, но получил отказ).


Позднее, в 1845-м году дом надстроили до двух этажей с мезонином.


В 1907-м году здесь разместилась санатория Свято-Троицкой общины сестер милосердия. В нее принимались нуждающиеся в отдыхе после перенесенных ими незаразных болезней 50 детей, в том числе 30 - бесплатно. Здание для размещения санатории было еще раз перестроено, а мезонин заменили на купол.


Во время Первой Мировой войны в здании размещался лазарет, а после ее окончания снова заработал санаторий. Летом 1921 года здесь проживала Анна Ахматова. Именно здесь она узнала о смерти Николая Гумилева. Вот как описывает эти события в своем дневнике П. Лукницкий:

«АА говорила о том ужасе, который она пережила в 1921 году, когда погибли три самых близких ей духовно, самых дорогих человека - А. Блок, Николай Степанович и Андрей Андреевич Горенко.

Через несколько дней после похорон Блока я уехала в Царское Село, в санаторию. Рыковы жили в Царском Селе тогда, на ферме, и часто меня навещали, — Наташа и Маня. Я получила письмо от Владимира Каземировича из Петербурга, в котором он сообщал мне, что виделся с А. В. Ганзен, которая сказала ему, что Гумилева увезли в Москву (письмо это у меня есть). Это почему-то все считали хорошим знаком».

Ахматова рассказывала о том, как она получила известие о смерти Н.С. Она была в Ц.С., в санатории; сидела на балконе с М.B.Рыковой. Перед балконом — изгородь, за ней дорога.

«Ко мне пришла Маня Рыкова, сидели на балконе во втором этаже. Увидели отца, Виктора Ивановича Рыкова, который подходил, - вернулся из города и шел домой к себе на ферму.

Адресная книга 1809 г. (№ 123) называет владельцем этого дома, тогда № 125 в 3-й Адмиралтейской части, действит. ст. сов. Алексея Оленина.

"Указатель жилищ и зданий" 1822 г. (№ 121) называет владельцем дома, тогда № 166 в 3-й Адмиралтейской части, тайного советника А. И. (так, несомненно ошибочно) Оленина.

Н. И. Греч вспоминал о визите к Оленину, состоявшемся в мае 1801 г.: "А. Н. Оленин жил тогда в собственном доме своем у Обухова моста, отделенном ему из имения тещи его, знаменитой тиранки Агафоклеи Александровны Полторацкой. Он выстроил себе посреди двора отдельный флигель с итальянскими окнами, странный и неуклюжий. Взбираться к нему должно было по тесной каменной лестнице забегами (теперь все это перестроено). Мы нашли его, как я находил его потом в течение сорока лет, за большим письменным столом, заваленном бумагами, книгами, рисунками, бюстами и пр." (Греч Н. И. Записки о моей жизни. М.. 1990. Сю 130-131). (Liz)

До недавнего времени сведения об адресах Олениных в различных изданиях приводились неточные и неполные. Впервые вопрос этот был научно исследован В. М. Файбисовичем (Шубин [В. Ф.], Файбисович [В. М. К литературной жизни пушкинского Петербурга // Русская литература.1982. № 3]. С. 155-156) . Как выяснилось, д. 101, построенный в 1790-1793 гг., Оленины занимали до 1813 г. В это время в д. 97 жили братья Е. М. Оленниной - Алексей и Александр Полторацкие. С 1813 г. и этот дом стал собственностью Олениных и местом их жительства вплоть до 1819 г. Здесь, а не в д. 101, бывал у них Пушкин после окончания Лицея" (Попова Н.. Шубин В. [Примечания] // Яцевич А. Пушкинский Петербург / послесл. и примеч. Н. Поповой, В. Шубина. - СПб.. 1993. С. 386).

Чертежи дома вдовы генерал-лейтенанта П. И. Гербель по наб. реки Фонтанки номер 101 с указанием предшествующих владельцев (жена генерал-майора М. А. Лутковская, С. И. Штерич, жена купца П. И. Кучеряева). ... Военный инженер В. В. Витт, архитекторы А. Васильев, А. И. Мельников. ... 1843-1901. (ЦГИА СПб. Ф. 513. Оп. 102. Д. 9948.)

Серафима Ивановна Штерич, как писал в вышеназванной книге А. Яцевич, владела домом с 1823 г. Она была дама известная, о ней писали в своих воспоминаниях А. П. Керн, жившая в ее доме в 1827, А. В. Никитенко, М. И. Глинка и немало других. Она показана владелицей дома в издании 1836 г. (Нумерация домов в СПб.), а в "Книге адресов СПб. на 1837" К. Нистрема о ней говорится: "Штеричева Серафима Ивановна, вдова статского советника, по Фонтанке № 82. - 3 ч. 3 кв. № 166" (в этом издании давались и новые и старые адреса).

Здесь у Штерич жила ее внучка княгиня Мария Алексеевна Щербатова (Лермонтов - "На светские цепи...") Вторым браком Щербатова была за Лутковским. Так что, возможно, в архивном описании перепутана последовательность владелиц, потому что, как пишет А. Яцевич, Штерич завещала дом любимой внучке.

Дом Олениных был широко известен в Петербурге как место, где собирались виднейшие представители художественной интеллигенции - писатели, художники, актеры - разных направлений; в этот салон стекались все новости культурной жизни столицы. Постоянными посетителями оленинских вечеров были Крылов, Жуковский, Гнедич, Батюшков, Озеров, Кипренский, Семенова, Яковлев...

Литературно-художественный салон Оленина посещали А.С.Пушкин, Н.А.Вяземский, М.И. Глинка, О.А. Кипренский.

Елизавета Марковна Оленина, урожденная Полторацкая, приходилась теткой Анне Петровне Керн. Именно в ее салоне произошла первая встреча Пушкина с Анной Керн. Впечатление от этой встречи поэт выразил в известных всем нам стихах: "Я помню чудное мгновенье..." (добавил -

Салон Олениных считался одним из самых знаменитых салонов Петербурга. Дом на набережной Фонтанки объединял литераторов, принадлежащих к разным поколениям и имеющим различные эстетические пристрастия. Здесь собирались наиболее яркие представители художественной интеллигенции (художники, писатели, актеры), чтобы поделиться новостями культурной жизни российской столицы и обсудить их.

Лояльность взглядов хозяина салона способствовала терпимости. Оленин «жил мирно и с Шишковым, и с Карамзиным». Именно это позволяло встречаться в одном месте образованнейшим людям своего времени. "Нет биографии отечественного писателя, от Державина до Пушкина, в которой не было бы страницы, посвященной памяти Оленина; не было художника и артиста, которого Оленин обошел бы своим вниманием или не принял радушно в своей гостиной".

Этот один из самых модных столичных салонов иногда называли “Ноевым ковчегом”, подчеркивая многочисленность его участников и различие их взглядов. К постоянным посетителям принадлежали Гнедич, Крылов, Кипренский, Грибоедов, Батюшков, братья Брюлловы, Стасов, Мартос, Федор Толстой и многие другие. Кстати, именно в доме Олениных произошла первая встреча Пушкина и А.П.Керн, которая доводилась племянницей жене Алексея Николаевича.

Хозяин салона был директором Публичной библиотеки и занимал должность президента Академии художеств. Его можно было назвать писателем, художником, археологом, знатоком и ценителем древностей. Сам император подчеркивал широту его интересов, называя Алексея Николаевича тысячеискусником. Оленин был поклонником искусства Эллады, поэтому комнаты его дома украшали предметы античности, а его исследования, посвященные культуре Древней Греции, косвенным образом способствовали завершению перевода «Илиады» Гнедичем.

В стенах гостеприимного дома Олениных живописец получал совет, где можно посмотреть оружие и одежду для реального отображения на полотне конкретного исторического момента, а молодые литераторы находили в лице хозяина дома сочувствующего собеседника. Здесь часто читались новые пьесы, и нетерпеливый Шаховской - завсегдатай вечеров у Оленина - тут же распределял роли среди актеров петербургских театров и проводил первые репетиции.

Руководя с 1811 года Императорской Публичной библиотекой, Оленин привлекает туда в качестве библиотекарей лучших писателей и своих друзей - Крылова, Батюшкова, Гнедича, Дельвига и др. Есть версия, что Пушкин тоже мог пополнить этот список. Одно время он частенько посещал салон Оленина и был влюблен в дочь Алексея Николаевича Анну, но помолвка расстроилась. Поводом называют непростительное опоздание поэта к обеду. Но, вероятнее всего, причины этого были намного серьезней. Процветающий чиновник всегда был на гребне волны, и когда кто-то попадал в немилость, то этот осторожный человек предпочитал обособиться от него.

Даже в летние месяцы, когда Оленины покидали столицу и отправлялись в их имение Приютино, которое находилось под Петербургом, они оставались центром притяжения для литераторов, художников, музыкантов, артистов. “Приют русских поэтов” - так называли эту дачу члены оленинского кружка, которые всегда могли рассчитывать на теплый прием, обязательно предполагавший отдельную комнату и свободу для творчества.

Оленин стал одной из легенд Петербурга. И хотя его никак нельзя причислить к вольномыслящим людям, но необычайная легкость в общении и острый ум помогали ему принимать у себя в первой трети XIX века передовых людей эпохи, хотя постоянно этот дом был открыт для немногих.

Есть дача за Невой, Верст двадцать от столицы, У Выборгской границы, Близ Парголы крутой; Есть дача или мыза, Приют для добрых душ, Где добрая Элиза И с ней почтенный муж,

С открытою душою

В свой маленький приют

Друзей из Петрограда

На праздник сельский ждут, -

писал о Приютине К.Н. Батюшков.

Приютино - один из крупнейших усадебных ансамблей в окрестностях Петербурга. На рубеже XVIII-XIX веков оно принадлежало известному художнику, писателю и археологу, президенту Академии художеств и директору Публичной библиотеки Алексею Николаевичу Оленину (1763-1843).

При нем обширное и благоустроенное имение включало в себя двухэтажный кирпичный дом, такой же флигель («людской»), кухню, дом для прислуги, скотный двор, погреба, оранжереи, конюшни и кладовые. Часть этих сооружений сохранилась до наших дней. Многие характерные черты в облике господского дома в Приютине позволяют говорить о том, что автором его проекта мог быть известный архитектор Николай Александрович Львов - близкий друг семьи Олениных.

Большой пейзажный парк, разбитый в долине речки Лубьи, создан, по-видимому, в начале XIX столетия. Центром паркового ансамбля является большой пруд. В парке было проложено множество прихотливо извивающихся дорожек и аллей, обсаженных лиственницами, елями и дубами. Из некогда многочисленных парковых сооружений сохранились круглая беседка, своим обликом напоминающая римский Пантеон, солнечные часы и памятник-мавзолей, сооруженный А.Н. Олениным в память о своем старшем сыне Николае, павшем смертью героя на Бородинском поле в 1812 году.

«В известном многим Приютине жизнь текла тихая, мирная, аккуратная, простая, деревенская и казалось по образу жизни верст за 5000 от Петербурга. Все было весело, радушно, просто, свободно», - вспоминала старшая дочь А.Н. Оленина, Варвара Алексеевна. Как и петербургский салон Олениных, Приютино было местом встреч многих выдающихся деятелей русской культуры и искусства.

«В городском доме Олениных или в подгородней даче Приютино почти ежедневно встречалось несколько литераторов и

художников русских, - писал об этих встречах современник. - Предметы литературы и искусств занимали и оживляли разговор... Сюда обыкновенно привозились все литературные новости: вновь появлявшиеся стихотворения, известия о театрах, о книгах, о картинах, - словом, все что могло питать любопытство людей, более или менее движимых любовью к просвещению». В Приютине бывали Г.Р.Державин, A.C. Пушкин, К.Н. Батюшков, A.C. Грибоедов, Адам Мицкевич, Н.И. Гнедич и П.А. Плетнев, историк Н.М. Карамзин, баснописец И.А. Крылов, драматург В.А.Озеров, композиторы М.И. Глинка, А.Н. Верстовский, A.A. Алябьев, живописцы А.П. и К.П. Брюлловы, O.A. Кипренский, В.Л. Боровиковский, А.Г. Венецианов, А.О. Орловский, скульптор И.П. Мартос. Побывал здесь и знаменитый немецкий ученый и путешественник А. Гумбольдт, который в шутку сказал, что он объездил оба полушария Земли и везде ему приходилось только говорить самому, а в При-ютине он впервые с удовольствием слушал.

Археолог и живописец Ф.Г. Солнцев, неоднократно приезжавший в Приютино на рубеже 1820-1830-х годов, вспоминал: «Гостить у Олениных, особенно на даче, было очень привольно: для каждого отводилась особая комната, давалось все необходимое и затем объявляли: в 9 часов утра пьют чай, в 12 - завтрак, в 4 часа - обед, в 6 часов полудничают, в 9 - вечерний чай; для этого все гости сзывались ударом в колокол; в остальное время дня и ночи каждый мог заниматься чем угодно: гулять, ездить верхом, стрелять в лесу из ружей, пистолетов и из лука... Как на даче, так и в Петербурге игра в карты у Олениных никогда почти не устраивалась, разве в каком-нибудь исключительном случае; зато всегда, особенно при Алексее Николаевиче, велись очень оживленные разговоры... Несмотря на глубокую ученость Алексея Николаевича, при нем все держали себя свободно».

Дольше всех, иногда на все лето, в Приютине оставались гостить Н.И. Гнедич и И.А. Крылов - оба холостяки, они обрели здесь семейный очаг. В память о посещениях Приютина Иваном Андреевичем Крыловым один из парковых павильонов назывался «Крыловской кельей» - здесь баснописец любил отдыхать и работать. В Приютине Крыловым написаны басни «Крестьянин и овца», «Плотичка», «Паук и гром», «Осел и заяц» и другие.

Мечтает там Крылов Под сению березы О басенных зверях И рвет парнасски розы В приютинских лесах... -

писал о жизни Крылова в Приютине К.Н. Батюшков.

«Басни свои, - вспоминал современник, - как известно, Иван Андреевич писал на разных лоскутках, которые и таскал иногда с собою в кармане... чуть ли не каждую басню прочитывал Алексею Николаевичу по нескольку раз...» У Олениных любили играть в шарады, и И.А. Крылов пользовался в этой игре неизменным успехом, изображая героев своих басен.

Н.И. Гнедич работал в Приютине над переводом «Илиады» Гомера. В своем стихотворении «Приютино», посвященном жене хозяина усадьбы Елизавете Марковне, Гнедич писал:

Еще я прихожу под кров твой безмятежный, Гостеприимная приютинская сень!

Я, твой старинный гость, бездомный странник прежний, Твою приютную всегда любивший тень.

В Приютине устраивались музыкальные вечера и концерты, ставились спектакли. Здесь играл на фортепьяно А.С. Грибоедов, исполнял свои романсы М.И. Глинка.

Весной и летом 1828 года частым гостем Приютина был А.С. Пушкин. В эту пору он был страстно влюблен в дочь хозяина усадьбы, двадцатилетнюю Анну Алексеевну Оленину, которой посвятил множество стихотворений, самое известное из них - короткое, всего в восемь строк, полное печали стихотворение «Я вас любил», написанное год спустя, когда роман с Олениной уже был завершен, а отношения поэта с ее семьей утратили сердечность и искренность. Памятью об этой несчастной любви Пушкина на полях пушкинских рукописей остались выведенные рукой поэта инициалы Анны Олениной, ее профили. На автографе одного из стихотворений, посвященного Олениной («Пустое «Вы» сердечным «Ты» она, обмолвясь, заменила...»), осталась пометка, сделанная рукой поэта: «30 мая 1828 года, Приютино». Несколько раз Пушкин, движимой тайной мечтой, вывел на полях: «Annette Pouchkine» - Анна Пушкина... Однако этим мечтам было не суждено осуществиться: осенью 1828 года Пушкин просил руки Анны Олениной, но получил отказ: отец его избранницы был категорически против этого брака.

В Приютине Пушкин встречался с А.С. Грибоедовым. Во время одной из встреч Грибоедов сыграл на фортепьяно для него мотив песни, которую слышал в Тифлисе. Этот грузинский мотив так понравился Пушкину, что через несколько дней он написал созвучные ему стихи «Не пой, красавица, при мне ты песен Грузии печальных». Присутствовавший при этом М.И. Глинка переложил впоследствии эти стихи на музыку.

В 1841 году, вскоре после смерти жены, Е.М. Олениной (урожденной Полторацкой), скончавшейся за три года до этого, А.Н. Оленин продал Приютино доктору Адамсу.

С 1974 года в Приютине действует историко-художествен-ный музей.

Последние публикации:

Почему мы продаем свой дом? Причины могут быть самые различные: переезд в другой город, страну, деревню либо смена работы и другие. Решение приняли окончательно и бесповоротно

История усадьбы…важно ли это?

Возможно, кому-то повезло жить в какой-то старинной усадьбе, хозяином которой прежде был какой-то аристократ. В таком доме можно почувствовать себя в его шкуре, попытаться понять, о чём он думал и как жил

Параметры высоток – важный аспект строительства

Характерными контурами городского современного ландшафта многих городов стали высотные здания. Строительство таких зданий не только делают город современным, но и на небольшом участке земли обеспечивают беззаботное проживание большому количеству людей.

Как накопить на квартиру?

Не однократно, и уверена в том, что каждый задавал вопрос, где взять деньги на покупку недвижимости? Каким образом накопить их как можно быстрее? Ведь покупка квартиру в крупных городах – это не дешевое удовольствие и даже доплату на обмен или первичный взнос по ипотеке, являет собой очень не маленькую сумму.

На месте театра имени Г. Товстоногова с 1870-х годов находился театр построенный А. С. Апраксиным по проекту архитектора Л. Фритана. В 1901 году здание было уничтожено пожаром, но вскоре восстановлено, и в нем в 1919 году по инициативе М. Горького был создан Большой драматический театр. В создании его деятельно участвовaли A. В. Луначарский и М. Ф. Андреева, литературное руководство осуществлял А. А. Блок. Руководители театра стремились познакомить нового советского зрители с лучшими творениями классического репертуара.

Лештуков мост

Напротив театра через Фонтанку переброшен Лештуков мост, построенный в 1907 году. В названии его сохранилась несколько искаженная в просторечий фамилия лейб-медика царицы Елизаветы - Лестока, который владел участком земли на противоположном берегу Фонтанки. Впрочем, об этом имении мы ещё скажем во время путешествия по четной стороне Фонтанки.

Семеновская площадь

Продолжая нашу прогулку, мы выйдем к предмостной Семеновской площади. На пересечении набережной с Гороховой улицей два дома (№ 79 и 81) построены с отступом от красной линии. В результате этого возникла прямоугольная площадь. Создание двух площадей на берегу Фонтанки при пересечении её с Адмиралтейской перспективой (позже названной Гороховой улицей) было предусмотрено ещё в 1769 году А. В. Квасовым - главным архитектором Комиссии о каменном строении Санкт-Петербурга - при составлении им проекта планировки района между реками Мойкой и Фонтанкой. Небольшой ансамбль Семеновской площади в его нынешнем виде сложился в основном в 1830-х годах. Уже в конце XVIII века на участке, который принадлежал Куканову, стоял дом № 79.

К нему архитектор А. И. Мельников в 1831–1832 годах пристроил новый корпус, главным фасадом ориентированный на Фонтанку. Его колоннада, поднимаясь над цоколем, проходит через два этажа и несет широкий балкон четвертого этажа. Традиции строгого классицизма отчетливее прослеживаются в облике соседнего дома № 81, построенного в 1780–1790 годах на участке петербургского богача Саввы Яковлева. Однако в списки памятников архитектуры Санкт-Петербурга это здание вошло как дом Евментьева, по фамилии одного из владельцев. Это угловое здание выглядит эффектно и вместе с домом № 79 прекрасно оформляет перспективу, которая вдоль Гороховой улицы открывается на Адмиралтейство.

На фасаде дома № 81 хорошо рисуется поставленный на цоколь восьмиколонный портик с фронтоном. Внутри дома хорошо сохранилось круглое в плане помещение парадной лестницы, в нижнем этаже декорированные шестью свободно стоящими колоннами. Металлические лестницы (постройки 1856 года) ведут на второй этаж, где лестничные площадки плавно, по кругу огибает всю ротонду. Стены третьего этажа украшены пилястрами и завершены купольным перекрытием. Восьмиколонный коринфский поpтик дома № 81 и колоннада дома № 79 придают этим скромным зданиям выразительность и монументальность.

Семеновский мост

Проходящий по оси Гороховой улицы Семеновский мост получил свое название в связи с размещением поблизости (в районе нынешнего Загородного проспекта) Семеновского полка. Мост этот в 1788 году был возведен в граните, по типу моста Ломоносова, со средним деревянным подъемным перекрытием (для пропуска мачтовых судов). В 1857 году мост был реконструирован, гранитные сооружения уступили место железным фермам и другим более современным для того времени конструкциям. В 1949 году мост был вновь перестроен, причем тротуары вынесли в стороны на консолях, сменили перильные ограждения моста, установив новые, чугунные, художественного литья.

Дом Лихачева и дом Лебедева

Так называемый «дом Лихачева» - дом № 83 - построен в конце XVIII века. Вначале он был двухэтажными. Внутри здания сохранилась интересная лестница начала XIX века. Вход в нее ведет из-под арки. Верхняя площадка лестницы декорирована каннелированными колоннами дорического ордера, изящные перила лестницы скомпонованы из пересекающихся кругов строгого рисунка.

Вблизи находится дом № 87 («дом Лебедева»), он представляет собой интересный образец гражданской архитектуры Петербурга первой трети XIX века, характерен для архитектуры зрелого классицизма. Превосходен по своим пропорциям обращенный на Фонтанку фасад здания. Центр его выделен шестью пилястрами коринфского ордера. Установленные на высоком цокольном этаже, они завершаются треугольным фронтоном. Над оконными проемами второго этажа размещены скульптурные панно - круглые и (между пилястрами) прямоугольные. Цокольный этаж обработан рустами, над его окнами - лепные маски. Фасад здания строго торжествен.

Далее Фонтанку с Сенной площадью соединяет проложенная в 1874 году улица, названная в декабре 1852 года именем М. А. Ефимова (1909–1943 годы), Героя Советского Союза, балтийского летчика-истребителя. Ранее улица называлась Горсткиной, по фамилии местного домовладельца. Пешеходный мост, перекинутый в этом месте через Фонтанку, сохранил название «Горсткин».

Петербургские трущобы, или «Вяземская лавра»

У брандмауэре дома № 97 есть узкий проход на Сенной рынок. Он занимает территорию от района Сенной площади почти до набережной Фонтанки. Здесь размещалась так называемая «Вяземская лавра», описанная писателем Всеволодом Крестовским в его романе «Петербургские трущобы».

Надо пояснить, что обычно лаврой назывались мужские монастыри высшего ранга. В России имелось лишь четыре лавры. И Вяземская лавра, конечно, не входила в их число. Название это носило иронический характер, тем более что порядки в Вяземской лавре были далеки от монастырских.
Описывая Сенную площадь, Крестовский рассказывает: «… по краям площади, в громадных многоэтажных и не менее улицы грязных домах мигали огоньки в окнах над входными дверьми, означая собой целые ряды харчевен, трактиров, съестных, перскусочных подвалов, винных погребов, кабаков с портерными и тех особенных пpитoнов, где родится, прячется, болеет и умирает всеми отверженный разврат, из которого почти нет возврата в более чистую сферу, и где знают только два исхода: тюрьму да кладбище…».

Крестовский пишет, что в «хоромах» Вяземской лавры, более десяти тысяч обездоленных, несчастных людей. Они спали на полу, на камнях, под нарами, они просыпались утром с одним и тем же горестным вопросом - как прожить наступивший день? «Мы нисколько не погрешим против истины - отмечал Крестовский, - если скажем, что дом князя Вяземского служит извечным и главным приютом всевозможных и разнородных пролетариев Петербурга, большей частью голодных и холодных людей этого города…».

Так было не только в ХIХ веке. В начале XX века при санитарном обследовании дома князя Вяземского оказалось, что в квартирах, снимаемых кустарями корзинщиками, даже не имелось нар или кроватей. Кустари спали на верстаках и платили за то место, на котором стоял верстак. Всего в этом доме в тесноте, в смраде и сырости жило до трех тысяч человек, снимавших по полкровати или живших на своем рабочем месте. Тут имелись целые семьи в 3–5 человек, снимавшие одну кровать. Такие же ужасные жилища, по свидетельству санитарных врачей, можно было встретить и во всех других частях города.

Далее по набережной примечателен архитектурный комплекс конца XVIII века, состоящий из трех рядом расположенных небольших домов. Внешне они очень похожи, хотя и отличаются количеством (7, 9 и 11) окон. Здания сохранили свой первоначальный внешний вид, если не считать того, что парные колонны по сторонам ворот дома № 99 - более поздние сооружения.

Во второй половине XVIII века значительная часть этого участка принадлежит директору придворной Певческой капеллы М. Ф. Полторацкому. Из своего владения он выделил дворовый участок нынешнего дома № 101 и дал его в приданое дочери Елизавете, в 1780 году вышедшей замуж за А. Н. Оленина.

Дом Олениных. А. С. Пушкин и Анна Керн

Здесь Е. М. Оленина в 1790–1793 годах построила трехэтажный каменный дом под фронтоном. До последних лет принято было считать, что именно здесь, в доме № 101, весной 1819 года молодой А. С. Пушкин впервые встретился с девятнадцатилетней племянницей жены Оленина - Анной Керн, которая приехало в столицу с Украины со стариком-мужем - дивизионным генералом Ермолаем Федоровичем Керном. Архивные находки свидетельствуют, что в 1813 году Оленины приобрели ещё один, почти смежный особняк - нынешний дом № 97, в котором поселились и жили до осени 1819 года. Вероятнее всего, что первая встреча Пушкина с Анной Керн произошла в доме № 97… А. Н. Оленин, выдающийся деятель русской культуры, в 1811 году cтaл директором Публичной библиотеки, а в 1817 году - президентом Академии художеств. В его доме частыми гостями были И. А. Крылов, В. А. Жуковский, Н. А. Карамзин, В. П. Стасов, К. П. Брюллов, О. А. Кипренский и многие другие ученые, поэты, художники. В вечер первой встречи с А. П. Керн юный А. С. Пушкин не привлек её внимания, стихов Пушкина она, вероятно, не знала.

Позже, находясь в ссылке в селе Михайловском, Пушкин в стихе, обращенном к А. П. Керн, писал:
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты…

Эти стихи в 1849 году М. И. Глинка положил на музыку. Bсe тpи смежных дома на Фонтанке - № 97, 99 и 101 - решены в традиционных формах pycского классицизма. Композиция фасадов строга и симметрична, декоративное оформление сдержанно, хороши пропорции согласованных по высоте зданий.