По щучьему велению. Алексей толстой - по щучьему велению

Жили-были братья. Первый умный, второй смышлёный, а третий совсем дурак. Старший и средний работали без устали, а младший на печи себе лежал, ничего делать не хотел.

Однажды отправились старшие братья на базар, а младший Емеля дома лежать остался.

Говорят ему жёны братьев старших:

— Емеля, принеси воды из проруби.

Он в ответ:

— Нет, не хочется мне.

— Сходи-ка, родной, а то братья гостинцев тебе с базара не принесут.

— Ну, так и быть.

Сполз Емеля с нагретой печи, взял с собой два ведра, оделся, обулся, захватил топор и пошёл за водой.

Пришёл на реку, сделал прорубь, зачерпнул воды и поставил полные вёдра рядом. Смотрит, а в проруби щука! Хвать, вытащил её и говорит:

— Хорошая уха выйдет из тебя!

— Отпусти меня, Емеля, я тебе ещё пригожусь.

Он знать смеётся:

— Да как ты мне пригодишься? Нет уж, отнесу тебя домой, накормлю братьев вкусной ухой.

Взмолилась щука:

— Отпусти меня в реку, я выполню всё, что попросишь.

— Будь по-твоему, только сперва докажи, что не обманешь меня.

— Скажи, что бы ты сейчас хотел?

— Пусть вёдра сами домой придут да ни капли воды не прольют!

— Запомни волшебные слова. Как только захочешь что-то, произнеси: «По щучьему велению, по моему хотению…»

Повторил Емеля:

— По щучьему велению, по моему хотению! А ну-ка, вёдра, идите домой.

Как только он произнёс волшебные слова, вёдра сами пошли домой.

Идут вёдра через деревню, а Емеля за ними плетётся, посмеивается. Народ глядит, никак не надивится. Дошли они до дома, вёдра на лавку запрыгнули, а Емеля обратно на печь залез.

Опять обращаются невестки к Емеле:

Что ты лежишь на печи? Иди-ка дров наколи!

Да ну! Неохота мне…

— Не наколешь дров, братья тебя без гостинцев оставят.

Всё равно не хочется Емеле возиться с дровами. Вспомнил он щукины слова и прошептал:

— По щучьему велению, по моему хотению… Топор, коли дрова! А вы, дрова, сами в печь прыгайте!

Диво дивное! На дворе топор сам дрова колет, а они в печь прыгают! Только когда дрова закончились, вернулся топор на своё место под лавку.

Жёны не унимаются:

— Емеля, кончились дрова! Сходи в лес да наруби.

Он в ответ:

— А сами на что?

— Да разве это наша забота, за дровами ходить?

— Неохота мне!

— Вот и останешься без гостинцев.

Пришлось Емеле опять слезать с печи. Берёт он топор и верёвку, садится в сани и кричит:

— Открывайте, бабы, ворота!

Они в ответ:

— Что же ты, дурачок, уселся? Сани-то у тебя без лошади!

— Не нужна мне лошадь.

Открыли бабы ворота, а Емеля шепчет:

— По щучьему велению, по моему хотению… катитесь, сани, в лес сами!

Тут сани покатились, притом так скоро, что и на коне не обогнать.

Дорога лежала через город. Кучу народу он там удивил, а тех, кто зазевался — подавил.

Ему кричат вслед: «Стой! Держите его! Ловите его!», а он едет себе, ни на кого внимания не обращает. Добрался до леса.

— По щучьему велению, по моему хотению! Руби, топор, дрова сухие. А вы, дрова, в санки ложитесь, сами вяжитесь.

Топорик как подскочит и давай сухие сучья обрубать. А те сами в сани укладываются да верёвкой увязываются. Затем приказал Емеля топору найти тяжеленную дубину, чтобы с трудом можно было её поднять. А сам садится в сани и говорит:

— По щучьему велению, по моему хотению! Катитесь, сани, домой сами!

Снова едет Емеля через город, в котором кучу народу удивил, подавил, а там его уже поджидают. Схватили Емелю и стаскивают с воза, бьют, ругают-обзывают. Смекнул он, что туго ему придётся и шепчет:

По щучьему велению, по моему хотению! Дубинка, намни-ка им бока!

Выскочила дубинка и припустилась наминать бока. Кинулись все врассыпную. Прыгнул Емеля в сани и поехал домой. Приехал и прямиком на печь полез.

Прознал царь о выходках Емели и зовёт его к себе. Отправил он служивого привести Емелю во дворец.

Прибыл служивый в деревню, зашёл в избу и спрашивает:

— Ты Емеля-дурачок?

Емеля в ответ:

— А тебе-то чего?

— Собирайся, царь во дворец тебя зовёт!

— Неохота мне.

Разозлился служивый и влепил Емеле оплеуху. Емеля шепчет:

По щучьему велению, по моему хотению! Дубинка, намни-ка ему бока!

Взвилась дубинка и начала колотить служивого. Тот еле ноги унёс.

Удивился царь, что не справился он и вернулся без Емели. Посылает за ним вельможу и грозит снять голову с плеч, если тот не выполнит его наказ.

Купил вельможа яств вкусных, пряников, изюма, чернослива, приехал в деревню и пошёл к невесткам. Спрашивает их:

— Что любит ваш Емеля?

— Любит ласку да подарки. Так попросишь – всё сделает.

Пришёл вельможа к Емеле, даёт ему вкусностей разных, изюм да пряники и говорит:

— Вставай, Емеля с печи. Царь тебя во дворце ждёт.

— Мне и тут хорошо.

— Там тебя накормят, напоят. Поедем, пожалуйста!

— Неохота что-то.

— Там тебе царь подарки приготовил! Сапоги, кафтан да шапку!

Подумал Емеля и отвечает:

— Добро, поезжай вперёд. Я тебя догоню.

Полежал Емеля ещё немножко и шепчет:

— По щучьему велению, по моему хотению! Поезжай-ка, печь, к царю во дворец.

Заскрипела изба, затрещали брёвна, выкатилась печь на улицу и отправилась к царю.

Смотрит царь в окно и глазам поверить не может! Видит — Емеля на печи к нему в гости едет.

Спустился царь на крыльцо и молвит:

— Эй, Емеля! Народ на тебя жалуется. Много ты народу подавил!

— Так они сами под сани лезли.

В этот момент выглянула в окно Марья-царевна. Заметил её Емеля и прошептал:

— По щучьему велению, по моему хотению! Пусть полюбит меня царская дочь! А ты, печь, отправляйся домой!

Приехали они домой, печь встала на старое место. А Емеля как лежал, так и лежит.

Тем временем во дворце слёзы да сопли. Марья-Царевна причитает-скучает, жить без Емели не может. Просит она отца отдать её замуж за Емелю.

Пригорюнился царь-государь, задумался. Опять зовёт вельможу и наказывает:

— Приведи-ка ко мне Емелю. А то без головы оставлю!

Вельможа своё дело знает. Купил он вина да закусок, приехал к Емеле и потчует его.

Напился он вина, наелся закусок, захмелел и уснул. Взял его вельможа и поехал к царю.

Как только пожаловал вельможа во дворец, приказал царь замуровать Емелю и Марью-царевну в бочку, засмолить её и в море пустить.

Очнулся Емеля, а вокруг тесно да темно. Спрашивает:

— Где это я?

Слышит в ответ:

— Емелюшка! Нас бочку замуровали, засмолили и в море пустили!

— А ты кто?

— Марья-царевна.

— По щучьему велению, по моему хотению! Ветры, направьте бочку к берегу, выкатите на песок.

Прилетели ветры, подули, направили бочку к берегу и выкатили её на песок. Вышли из неё Емеля и Марья-царевна.

— Где же жить нам теперь? Построй, Емелюшка избушку!

— Неохота мне.

— Емеля, построй избу, пожалуйста…

— По щучьему велению, по моему хотению! Появись передо мной дворец золотой!

Как только вымолвил, воплотился перед ним дворец золотой, сад зелёный вокруг. Цветы в нём цветут, птицы поют.

— Емелюшка, а можно ль тебе красавчиком стать?

— По щучьему велению, по моему хотению! Стать мне красавцем писаным, добрым молодцем!

Превратился Емеля в красавца да в такого, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

Тут как раз царь на охоту проезжал. Видит перед собой дворец, которого раньше не было.

— Кто это посмел без моего ведома на царской земле дворец построить?

Послал выяснить да разузнать. Емеля ответил послам:

— Пускай царь сам в гости пожалует. Всё ему расскажу.

Приезжает царь гости. Встречает его Емеля, во дворец провожает, за стол сажает, угощенья предлагает. Дивится царь, ест, пьёт.

— Кто ты, добрый молодец?

— Приезжал к тебе однажды во дворец дурачок на печи. Ты приказал замуровать его в бочке со своею дочкой, засмолить и в море пустить. Так это я и есть! Емеля! Теперь захочу – царство твоё разорю.

Испугался царь и решил попросить прощения.

— Возьми мою дочку в жёны, Емелюшка, да царство моё, только не губи меня!

Согласился Емеля. Устроили они пир на весь мир. Женился Емеля на Марье-Царевне и стал правителем-государем.

Вот и сказке По щучьему велению конец, а кто слушал – молодец!

Смотреть мультфильм «По щучьему велению»

Жил-был старик. У его было три сына: двое умных, третий - дурачок Емеля.

Те братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет.

Один раз братья уехали на базар, а бабы, невестки, давай посылать его:

Сходи, Емеля, за водой.

А он им с печки:

Неохота...

Сходи, Емеля, а то братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.

Ну, ладно.

Слез Емеля с печки, обулся, оделся, взял ведра да топор и пошел на речку.

Прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам глядит в прорубь. И увидел Емеля в проруби щуку. Изловчился и ухватил щуку в руку:

Вот уха будет сладка!

Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригожусь.

А Емеля смеется:

На что ты мне пригодишься?.. Нет, понесу тебя домой, велю невесткам уху сварить. Будет уха сладка.

Щука взмолилась опять:

Емеля, Емеля, отпусти меня в воду, я тебе сделаю все, что ни пожелаешь.

Ладно, только покажи сначала, что не обманываешь меня, тогда отпущу.

Щука его спрашивает:

Емеля, Емеля, скажи - чего ты сейчас хочешь?

Хочу, чтобы ведра сами пошли домой и вода бы не расплескалась...

Щука ему говорит:

Запомни мои слова: когда что тебе захочется - скажи только:

"По щучьему веленью, по моему хотенью".

Емеля и говорит:

По щучьему веленью, по моему хотенью - ступайте, ведра, сами домой...

Только сказал - ведра сами и пошли в гору. Емеля пустил щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами.

Идут ведра по деревне, народ дивится, а Емеля идет сзади, посмеивается... Зашли ведра в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печь.

Прошло много ли, мало ли времени - невестки говорят ему:

Емеля, что ты лежишь? Пошел бы дров нарубил.

Неохота...

Не нарубишь дров, братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.

Емеле неохота слезать с печи. Вспомнил он про щуку и потихоньку говорит:

По щучьему веленью, по моему хотенью - поди, топор, наколи дров, а дрова - сами в избу ступайте и в печь кладитесь...

Топор выскочил из-под лавки - и на двор, и давай дрова колоть, а дрова сами в избу идут и в печь лезут.

Много ли, мало ли времени прошло - невестки опять говорят:

Емеля, дров у нас больше нет. Съезди в лес, наруби.

А он им с печки:

Да вы-то на что?

Как - мы на что?.. Разве наше дело в лес за дровами ездить?

Мне неохота...

Ну, не будет тебе подарков.

Делать нечего. Слез Емеля с печи, обулся, оделся. Взял веревку и топор, вышел во двор и сел в сани:

Бабы, отворяйте ворота!

Невестки ему говорят:

Что ж ты, дурень, сел в сани, а лошадь не запряг?

Не надо мне лошади.

Невестки отворили ворота, а Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью, по моему хотенью - ступайте, сани, в лес...

Сани сами и поехали в ворота, да так быстро - на лошади не догнать.

А в лес-то пришлось ехать через город, и тут он много народу помял, подавил. Народ кричит: "Держи его! Лови его!" А он, знай, сани погоняет. Приехал в лес:

По щучьему веленью, по моему хотенью - топор, наруби дровишек посуше, а вы, дровишки, сами валитесь в сани, сами вяжитесь...

Топор начал рубить, колоть сухие дрова, а дровишки сами в сани валятся и веревкой вяжутся. Потом Емеля велел топору вырубить себе дубинку - такую, чтобы насилу поднять. Сел на воз:

По щучьему веленью, по моему хотенью - поезжайте, сани, домой...

Сани помчались домой. Опять проезжает Емеля по тому городу, где давеча помял, подавил много народу, а там его уж дожидаются. Ухватили Емелю и тащат с возу, ругают и бьют.

Видит он, что плохо дело, и потихоньку:

По щучьему веленью, по моему хотенью - ну-ка, дубинка, обломай им бока...

Дубинка выскочила - и давай колотить. Народ кинулся прочь, а Емеля приехал домой и залез на печь.

Долго ли, коротко ли - услышал царь об Емелиных проделках и посылает за ним офицера - его найти и привезти во дворец.

Приезжает офицер в ту деревню, входит в ту избу, где Емеля живет, и спрашивает:

Ты - дурак Емеля?

А он с печки:

А тебе на что?

Одевайся скорее, я повезу тебя к царю.

А мне неохота...

Рассердился офицер и ударил его по щеке. А Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью, по моему хотенью - дубинка, обломай ему бока...

Дубинка выскочила - и давай колотить офицера, насилу он ноги унес.

Царь удивился, что его офицер не мог справиться с Емелей, и посылает своего самого набольшего вельможу:

Привези ко мне во дворец дурака Емелю, а то голову с плеч сниму.

Накупил набольший вельможа изюму, черносливу, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.

Наш Емеля любит, когда его ласково попросят да красный кафтан посулят, - тогда он все сделает, что ни попросишь.

Набольший вельможа дал Емеле изюму, черносливу, пряников и говорит:

Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю.

Мне и тут тепло...

Емеля, Емеля, у царя тебя будут хорошо кормить-поить, - пожалуйста, поедем.

А мне неохота...

Емеля, Емеля, царь тебе красный кафтан подарит, шапку и сапоги.

Емеля подумал-подумал:

Ну, ладно, ступай ты вперед, а я за тобой вслед буду.

Уехал вельможа, а Емеля полежал еще и говорит:

По щучьему веленью, по моему хотенью - ну-ка, печь, поезжай к царю...

Тут в избе углы затрещали, крыша зашаталась, стена вылетела, и печь сама пошла по улице, по дороге, прямо к царю.

Царь глядит в окно, дивится:

Это что за чудо?

Набольший вельможа ему отвечает:

А это Емеля на печи к тебе едет.

Вышел царь на крыльцо:

Что-то, Емеля, на тебя много жалоб! Ты много народу подавил.

А зачем они под сани лезли?

В это время в окно на него глядела царская дочь - Марья-царевна. Емеля увидал ее в окошке и говорит потихоньку:

По щучьему веленью, по моему хотенью - пускай царская дочь меня полюбит...

И сказал еще:

Ступай, печь, домой...

Печь повернулась и пошла домой, зашла в избу и стала на прежнее место. Емеля опять лежит-полеживает.

А у царя во дворце крик да слезы. Марья-царевна по Емеле скучает, не может жить без него, просит отца, чтобы выдал он ее за Емелю замуж. Тут царь забедовал, затужил и говорит опять набольшему вельможе:

Ступай, приведи ко мне Емелю живого или мертвого, а то голову с плеч сниму.

Накупил набольший вельможа вин сладких да разных закусок, поехал в ту деревню, вошел в ту избу и начал Емелю потчевать.

Емеля напился, наелся, захмелел и лег спать. А вельможа положил его в повозку и повез к царю.

Царь тотчас велел прикатить большую бочку с железными обручами. В нее посадили Емелю и Марью-царевну, засмолили и бочку в море бросили.

Долго ли, коротко ли - проснулся Емеля, видит - темно, тесно:

Где же это я?

А ему отвечают:

Скучно и тошно, Емелюшка! Нас в бочку засмолили, бросили в синее море.

А ты кто?

Я - Марья-царевна.

Емеля говорит:

По щучьему веленью, по моему хотенью - ветры буйные, выкатите бочку на сухой берег, на желтый песок...

Ветры буйные подули. Море взволновалось, бочку выкинуло на сухой берег, на желтый песок. Емеля и Марья-царевна вышли из нее.

Емелюшка, где же мы будем жить? Построй какую ни на есть избушку.

А мне неохота...

Тут она стала его еще пуще просить, он и говорит:

По щучьему веленью, по моему хотенью - выстройся, каменный дворец с золотой крышей...

Только он сказал - появился каменный дворец с золотой крышей. Кругом - зеленый сад: цветы цветут и птицы поют. Марья-царевна с Емелей вошли во дворец, сели у окошечка.

Емелюшка, а нельзя тебе красавчиком стать?

Тут Емеля недолго думал:

По щучьему веленью, по моему хотенью - стать мне добрым молодцем, писаным красавцем...

И стал Емеля таким, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

А в ту пору царь ехал на охоту и видит - стоит дворец, где раньше ничего не было.

Это что за невежа без моего дозволения на моей земле дворец поставил?

И послал узнать-спросить: "Кто такие?" Послы побежали, стали под окошком, спрашивают.

Емеля им отвечает:

Просите царя ко мне в гости, я сам ему скажу.

Царь приехал к нему в гости. Емеля его встречает, ведет во дворец, сажает за стол. Начинают они пировать. Царь ест, пьет и не надивится:

Кто же ты такой, добрый молодец?

А помнишь дурачка Емелю - как приезжал к тебе на печи, а ты велел его со своей дочерью в бочку засмолить, в море бросить? Я - тот самый Емеля. Захочу - все твое царство пожгу и разорю.

Царь сильно испугался, стал прощенья просить:

Женись на моей дочери, Емелюшка, бери мое царство, только не губи меня!

Тут устроили пир на весь мир. Емеля женился на Марье-царевне и стал править царством.
Вот и

В речном царстве, в подводном государстве жила-была щука. Ела рыбку, иногда икоркой закусывала, на жизнь свою не жаловалась.

Плавала она по рекам, по озёрам, но отовсюду её прогоняли. Не любили щук речные обитатели. А в иных реках и свои же сородичи щуку прогоняли: дескать, им и одним-то довольства мало.

Скоро сказка сказывается, да нескоро дело делается. Плыла-плыла щука, и заплыла в маленькую тихую речушку. Проголодалась с дороги, да и решила чем-нибудь перекусить.

А в этой спокойной речушке о щуках и слыхом не слыхивали, и видом не видывали. И собрались тотчас вокруг разные зеваки да любопытные рыбки.

А голод – не тётка. Схватила щука сразу три рыбёшки и проглотила.
А остальные испугались и уплыли на глубину.

Ну и началось житьё – бытьё у щуки! Ела – сколько хотела, пила – сколько умела. Все её боялись, никто с ней не дрался. Даже наоборот – самые старые окуни ей земно кланялись. Чтоб не сжевала ненароком.

Заважничала щука, зазналась. И до того нос задрала, что повелела всем называть себя не иначе, как Рыбьей Королевой, и каждый день приносить ей в дар по тридцать три икринки.

Жалко было рыбам икринок своих, и поплыли они к своим мудрецам, чтоб те всё рассудили по совести, по справедливости.

Три дня и три ночи судили да рядили мудрецы, и наконец самый старый окунь, у которого чешуя от времени поблекла и полиняла, сказал.
- Как говорят в народе «клин клином вышибают». Пусть не думает щука, что самая страшная она рыба. Пошлём мы её в море, с Акулой Каракулишной потолковать. Пропадёт там щука – что остаётся? А вернётся – ума-разуму наберётся.

На том и порешили.
И вот, чуть только взошло солнышко красное,для рыб зелёное, так как сквозь воду на него смотрели, приплыл к щуке юркий пескарёк.
-Здравствуй, госпожа Речная Царевна, Рыбья Королевна! Прослышал я о силе твоей и смотрю – не врут в народе. Экая ты сильная да ловкая, никто с тобой состязаться не может. Да вот есть одна рыбка, которая считает себя сильнее всех, даже тебя.

Кто же это?

Акула Каракулишна, из моря – океана синего. Вразумила бы ты её, благодетельница наша. Решила она с тобой силами меряться, да и думает, что ты с ней ни за что не сладишь.

Вспылила щука, не хотела она какой-то неизвестной рыбёшке славу свою уступать. Выплыла из своей берлоги и понеслась, куда глаза глядят.

Плыла она семь дней и семь ночей по рекам и ручьям, по озёрам и прудам.
Совсем было заплутала, но выручили её речные русалки.

Часто бывали они в гостях у морского царя и много о море знали.
Спросила их щука:
- А как же мне найти Акулу Каракулишну? Мне с ней надо силами померяться!
Засмеялись русалки:
- Как бы она сама тебя не нашла. А то от тебя и косточки не останется.
Попрощалась щука с русалками и понеслась к морю-океану.

Всё солонее становилась вода. Испугалась щука: как бы ей живьём не засолиться. Поплавала-поплавала, да и привыкла.

А море огромное, ни конца, ни края не видно.
Решила щука перекусить перед дальней дорогой.
Смотрела – смотрела вокруг, и высмотрела рыбку сморщенную, невзрачную, как изюм прямо. Но на безрыбье и рак – рыба.
Но только подплыла щука к рыбке, как та раздулась и стала поперёк себя самой толще.

Плыла-плыла щука, и встретила ракушку с огромной блестящей икринкой. Хотела щука съесть икринку, да раковина захлопнулась у неё прямо на носу. Вертелась-вертелась щука, крутилась – крутилась, насилу сбросила раковину. А «икринка» оказалась хоть и красивой, да вовсе несъедобной.

Никакая это была не скала. Акула, большая да страшная

Кто посмел трогать мою, Акулы Каракулишны, верную слугу и помощницу, мою прилипалу? Да я тебя одним зубом пополам перекушу, мокрого места не останется!

Как бросилась наутёк щука, да как спряталась в водорослях – и мгновения не прошло. Смеялись над ней все морские обитатели.

Вернулась щука назад в реку с позором. А русалки тотчас давай заливаться:
- Ну как, померялась силами? Что-то быстро!

Долго ещё смеялись над щукой и над всеми её сородичами, и так был велик их стыд, что стали они есть только слабую да больную рыбу, рыбий род лечить.

И жили долго и счастливо!

Про Емелю и щуку.

Жил-был старик. У его было три сына: двое умных, третий - дурачок Емеля.

Те братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет.

Один раз братья уехали на базар, а бабы, невестки, давай посылать его:

Сходи, Емеля, за водой.

А он им с печки:

Неохота...

Сходи, Емеля, а то братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.

Ну, ладно.

Слез Емеля с печки, обулся, оделся, взял ведра да топор и пошёл на речку.

Прорубил лёд, зачерпнул вёдра и поставил их, а сам глядит в прорубь. И увидел Емеля в проруби щуку. Изловчился и ухватил щуку в руку:

Вот уха будет сладка!

Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригожусь.

А Емеля смеётся:

На что ты мне пригодишься?.. Нет, понесу тебя домой, велю невесткам уху сварить. Будет уха сладка.

Щука взмолилась опять:

Емеля, Емеля, отпусти меня в воду, я тебе сделаю всё, что ни пожелаешь.

Ладно, только покажи сначала, что не обманываешь меня, тогда отпущу.

Щука его спрашивает:

Емеля, Емеля, скажи - чего ты сейчас хочешь?

Хочу, чтобы ведра сами пошли домой и вода бы не расплескалась...

Щука ему говорит:

Запомни мои слова: когда что тебе захочется - скажи только:

"По щучьему веленью,
По моему хотенью".

Емеля и говорит:

По щучьему веленью,
По моему хотенью -

Ступайте, ведра, сами домой...


Только сказал - вёдра сами и пошли в гору. Емеля пустил щуку в прорубь, а сам пошел за вёдрами.

Идут вёдра по деревне, народ дивится, а Емеля идет сзади, посмеивается... Зашли вёдра в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печь.

Прошло много ли, мало ли времени - невестки говорят ему:

Емеля, что ты лежишь? Пошел бы дров нарубил.

Неохота...

Не нарубишь дров, братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.

Емеле неохота слезать с печи. Вспомнил он про щуку и потихоньку говорит:

По щучьему веленью,
По моему хотенью -

Поди, топор, наколи дров, а дрова - сами в избу ступайте и в печь кладитесь...

Топор выскочил из-под лавки - и на двор, и давай дрова колоть, а дрова сами в избу идут и в печь лезут.

Много ли, мало ли времени прошло - невестки опять говорят:

Емеля, дров у нас больше нет. Съезди в лес, наруби.

А он им с печки:

Да вы-то на что?

Как - мы на что?.. Разве наше дело в лес за дровами ездить?

Мне неохота...

Ну, не будет тебе подарков.

Делать нечего. Слез Емеля с печи, обулся, оделся. Взял верёвку и топор, вышел во двор и сел в сани:

Бабы, отворяйте ворота!

Невестки ему говорят:

Что ж ты, дурень, сел в сани, а лошадь не запряг?

Не надо мне лошади.

Невестки отворили ворота, а Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью,
По моему хотенью -

Ступайте, сани, в лес...

Сани сами и поехали в ворота, да так быстро - на лошади не догнать.

А в лес-то пришлось ехать через город, и тут он много народу помял, подавил. Народ кричит: "Держи его! Лови его!" А он, знай, сани погоняет. Приехал в лес:

По щучьему веленью,
По моему хотенью -

Топор, наруби дровишек посуше, а вы, дровишки, сами валитесь в сани, сами вяжитесь...

Топор начал рубить, колоть сухие дрова, а дровишки сами в сани валятся и веревкой вяжутся. Потом Емеля велел топору вырубить себе дубинку - такую, чтобы насилу поднять. Сел на воз:

По щучьему веленью,
По моему хотенью -

Поезжайте, сани, домой...

Сани помчались домой. Опять проезжает Емеля по тому городу, где давеча помял, подавил много народу, а там его уж дожидаются. Ухватили Емелю и тащат с возу, ругают и бьют.

Видит он, что плохо дело, и потихоньку:

По щучьему веленью,
По моему хотенью -

Ну-ка, дубинка, обломай им бока...

Дубинка выскочила - и давай колотить. Народ кинулся прочь, а Емеля приехал домой и залез на печь.

Долго ли, коротко ли - услышал царь об Емелиных проделках и посылает за ним офицера - его найти и привезти во дворец.

Приезжает офицер в ту деревню, входит в ту избу, где Емеля живет, и спрашивает:

Ты - дурак Емеля?

А он с печки:

А тебе на что?

Одевайся скорее, я повезу тебя к царю.

А мне неохота...

Рассердился офицер и ударил его по щеке. А Емеля говорит потихоньку:

По щучьему веленью,
По моему хотенью -

Дубинка, обломай ему бока...

Дубинка выскочила - и давай колотить офицера, насилу он ноги унес.

Царь удивился, что его офицер не мог справиться с Емелей, и посылает своего самого набольшего вельможу:

Привези ко мне во дворец дурака Емелю, а то голову с плеч сниму.

Накупил набольший вельможа изюму, черносливу, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.

Наш Емеля любит, когда его ласково попросят да красный кафтан посулят, - тогда он все сделает, что ни попросишь.

Набольший вельможа дал Емеле изюму, черносливу, пряников и говорит:

Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю.

Мне и тут тепло...

Емеля, Емеля, у царя тебя будут хорошо кормить-поить, - пожалуйста, поедем.

А мне неохота...

Емеля, Емеля, царь тебе красный кафтан подарит, шапку и сапоги.

Емеля подумал-подумал:

Ну, ладно, ступай ты вперед, а я за тобой вслед буду.

Уехал вельможа, а Емеля полежал еще и говорит:

По щучьему веленью,
По моему хотенью -

Ну-ка, печь, поезжай к царю...

Тут в избе углы затрещали, крыша зашаталась, стена вылетела, и печь сама пошла по улице, по дороге, прямо к царю.

Царь глядит в окно, дивится:

Это что за чудо?

Набольший вельможа ему отвечает:

А это Емеля на печи к тебе едет.

Вышел царь на крыльцо:

Что-то, Емеля, на тебя много жалоб! Ты много народу подавил.

А зачем они под сани лезли?

В это время в окно на него глядела царская дочь - Марья-царевна. Емеля увидал ее в окошке и говорит потихоньку:

По моему хотенью -

Пускай царская дочь меня полюбит...

И сказал еще:

Ступай, печь, домой...

Печь повернулась и пошла домой, зашла в избу и стала на прежнее место. Емеля опять лежит-полеживает.

А у царя во дворце крик да слезы. Марья-царевна по Емеле скучает, не может жить без него, просит отца, чтобы выдал он ее за Емелю замуж. Тут царь забедовал, затужил и говорит опять набольшему вельможе:

Ступай, приведи ко мне Емелю живого или мертвого, а то голову с плеч сниму.

Накупил набольший вельможа вин сладких да разных закусок, поехал в ту деревню, вошел в ту избу и начал Емелю потчевать.

Емеля напился, наелся, захмелел и лег спать. А вельможа положил его в повозку и повез к царю.

Царь тотчас велел прикатить большую бочку с железными обручами. В нее посадили Емелю и Марью-царевну, засмолили и бочку в море бросили.

Долго ли, коротко ли - проснулся Емеля, видит - темно, тесно:

Где же это я?

А ему отвечают:

Скучно и тошно, Емелюшка! Нас в бочку засмолили, бросили в синее море.

А ты кто?

Я - Марья-царевна.

Емеля говорит:

По щучьему веленью,
По моему хотенью -

Ветры буйные, выкатите бочку на сухой берег, на желтый песок...

Ветры буйные подули. Море взволновалось, бочку выкинуло на сухой берег, на желтый песок. Емеля и Марья-царевна вышли из нее.

Емелюшка, где же мы будем жить? Построй какую ни на есть избушку.

- А мне неохота...

Тут она стала его ещё пуще просить, он и говорит:

По щучьему веленью,
По моему хотенью -

Выстройся, каменный дворец с золотой крышей...

Только он сказал - появился каменный дворец с золотой крышей. Кругом - зеленый сад: цветы цветут и птицы поют. Марья-царевна с Емелей вошли во дворец, сели у окошечка.

Емелюшка, а нельзя тебе красавчиком стать?

Тут Емеля недолго думал:

По щучьему веленью,
По моему хотенью -

Стать мне добрым молодцем, писаным красавцем...

И стал Емеля таким, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

А в ту пору царь ехал на охоту и видит - стоит дворец, где раньше ничего не было.

Это что за невежа без моего дозволения на моей земле дворец поставил?

И послал спросить: "Кто такие?" Послы побежали, стали под окошком, спрашивают.

Емеля им отвечает:

Просите царя ко мне в гости, я сам ему скажу.

Царь приехал к нему в гости. Емеля его встречает, ведёт во дворец, сажает за стол. Начинают они пировать. Царь ест, пьет и не надивится:

- Кто же ты такой, добрый молодец?

А помнишь дурачка Емелю - как приезжал к тебе на печи, а ты велел его со своей дочерью в бочку засмолить, в море бросить? Я - тот самый Емеля. Захочу - все твое царство пожгу и разорю.

Царь сильно испугался, стал прощенья просить:

Женись на моей дочери, Емелюшка, бери мое царство, только не губи меня!

Тут устроили пир на весь мир. Емеля женился на Марье-царевне и стал править царством.

Тут и сказке конец, а кто слушал - молодец.

Жил-был старик. У его было три сына: двое умных, третий — дурачок Емеля.

Те братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет.

Один раз братья уехали на базар, а бабы, невестки, давай посылать его:

— Сходи, Емеля, за водой.

А он им с печки:

— Неохота…

— Сходи, Емеля, а то братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.

— Ну, ладно.

Слез Емеля с печки, обулся, оделся, взял ведра да топор и пошел на речку.

Прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам глядит в прорубь. И увидел Емеля в проруби щуку. Изловчился и ухватил щуку в руку:

— Вот уха будет сладка!

— Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригожусь.

А Емеля смеется:

— На что ты мне пригодишься?.. Нет, понесу тебя домой, велю невесткам уху сварить. Будет уха сладка.

Щука взмолилась опять:

— Емеля, Емеля, отпусти меня в воду, я тебе сделаю все, что ни пожелаешь.

— Ладно, только покажи сначала, что не обманываешь меня, тогда отпущу.

Щука его спрашивает:

— Емеля, Емеля, скажи — чего ты сейчас хочешь?

— Хочу, чтобы ведра сами пошли домой и вода бы не расплескалась…

Щука ему говорит:

— Запомни мои слова: когда что тебе захочется — скажи только:

«По щучьему веленью, по моему хотенью».

Емеля и говорит:

— По щучьему веленью, по моему хотенью — ступайте, ведра, сами домой…

Только сказал — ведра сами и пошли в гору. Емеля пустил щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами.

Идут ведра по деревне, народ дивится, а Емеля идет сзади, посмеивается… Зашли ведра в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печь.

Прошло много ли, мало ли времени — невестки говорят ему:

— Емеля, что ты лежишь? Пошел бы дров нарубил.

— Неохота…

— Не нарубишь дров, братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.

Емеле неохота слезать с печи. Вспомнил он про щуку и потихоньку говорит:

— По щучьему веленью, по моему хотенью — поди, топор, наколи дров, а дрова — сами в избу ступайте и в печь кладитесь…

Топор выскочил из-под лавки — и на двор, и давай дрова колоть, а дрова сами в избу идут и в печь лезут.

Много ли, мало ли времени прошло — невестки опять говорят:

— Емеля, дров у нас больше нет. Съезди в лес, наруби.

А он им с печки:

— Да вы-то на что?

— Как — мы на что?.. Разве наше дело в лес за дровами ездить?

— Мне неохота…

— Ну, не будет тебе подарков.

Делать нечего. Слез Емеля с печи, обулся, оделся. Взял веревку и топор, вышел во двор и сел в сани:

— Бабы, отворяйте ворота!

Невестки ему говорят:

— Что ж ты, дурень, сел в сани, а лошадь не запряг?

— Не надо мне лошади.

Невестки отворили ворота, а Емеля говорит потихоньку:

— По щучьему веленью, по моему хотенью — ступайте, сани, в лес…

Сани сами и поехали в ворота, да так быстро — на лошади не догнать.

А в лес-то пришлось ехать через город, и тут он много народу помял, подавил. Народ кричит: «Держи его! Лови его!» А он, знай, сани погоняет. Приехал в лес:

— По щучьему веленью, по моему хотенью — топор, наруби дровишек посуше, а вы, дровишки, сами валитесь в сани, сами вяжитесь…

Топор начал рубить, колоть сухие дрова, а дровишки сами в сани валятся и веревкой вяжутся. Потом Емеля велел топору вырубить себе дубинку — такую, чтобы насилу поднять. Сел на воз:

— По щучьему веленью, по моему хотенью — поезжайте, сани, домой…

Сани помчались домой. Опять проезжает Емеля по тому городу, где давеча помял, подавил много народу, а там его уж дожидаются. Ухватили Емелю и тащат с возу, ругают и бьют.

Видит он, что плохо дело, и потихоньку:

— По щучьему веленью, по моему хотенью — ну-ка, дубинка, обломай им бока…

Дубинка выскочила — и давай колотить. Народ кинулся прочь, а Емеля приехал домой и залез на печь.

Долго ли, коротко ли — услышал царь об Емелиных проделках и посылает за ним офицера — его найти и привезти во дворец.

Приезжает офицер в ту деревню, входит в ту избу, где Емеля живет, и спрашивает:

— Ты — дурак Емеля?

А он с печки:

— А тебе на что?

— Одевайся скорее, я повезу тебя к царю.

— А мне неохота…

Рассердился офицер и ударил его по щеке. А Емеля говорит потихоньку:

— По щучьему веленью, по моему хотенью — дубинка, обломай ему бока…

Дубинка выскочила — и давай колотить офицера, насилу он ноги унес.

Царь удивился, что его офицер не мог справиться с Емелей, и посылает своего самого набольшего вельможу:

— Привези ко мне во дворец дурака Емелю, а то голову с плеч сниму.

Накупил набольший вельможа изюму, черносливу, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.

— Наш Емеля любит, когда его ласково попросят да красный кафтан посулят, — тогда он все сделает, что ни попросишь.

Набольший вельможа дал Емеле изюму, черносливу, пряников и говорит:

— Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю.

— Мне и тут тепло…

— Емеля, Емеля, у царя тебя будут хорошо кормить-поить, — пожалуйста, поедем.

— А мне неохота…

— Емеля, Емеля, царь тебе красный кафтан подарит, шапку и сапоги.

Емеля подумал-подумал:

— Ну, ладно, ступай ты вперед, а я за тобой вслед буду.

Уехал вельможа, а Емеля полежал еще и говорит:

— По щучьему веленью, по моему хотенью — ну-ка, печь, поезжай к царю…

Тут в избе углы затрещали, крыша зашаталась, стена вылетела, и печь сама пошла по улице, по дороге, прямо к царю.

Царь глядит в окно, дивится:

— Это что за чудо?

Набольший вельможа ему отвечает:

— А это Емеля на печи к тебе едет.

Вышел царь на крыльцо:

— Что-то, Емеля, на тебя много жалоб! Ты много народу подавил.

— А зачем они под сани лезли?

В это время в окно на него глядела царская дочь — Марья-царевна. Емеля увидал ее в окошке и говорит потихоньку:

— По щучьему веленью. по моему хотенью — пускай царская дочь меня полюбит…

И сказал еще:

— Ступай, печь, домой…

Печь повернулась и пошла домой, зашла в избу и стала на прежнее место. Емеля опять лежит-полеживает.

А у царя во дворце крик да слезы. Марья-царевна по Емеле скучает, не может жить без него, просит отца, чтобы выдал он ее за Емелю замуж. Тут царь забедовал, затужил и говорит опять набольшему вельможе:

— Ступай, приведи ко мне Емелю живого или мертвого, а то голову с плеч сниму.

Накупил набольший вельможа вин сладких да разных закусок, поехал в ту деревню, вошел в ту избу и начал Емелю потчевать.

Емеля напился, наелся, захмелел и лег спать. А вельможа положил его в повозку и повез к царю.

Царь тотчас велел прикатить большую бочку с железными обручами. В нее посадили Емелю и Марьюцаревну, засмолили и бочку в море бросили.

Долго ли, коротко ли — проснулся Емеля, видит — темно, тесно:

— Где же это я?

А ему отвечают:

— Скучно и тошно, Емелюшка! Нас в бочку засмолили, бросили в синее море.

— А ты кто?

— Я — Марья-царевна.

Емеля говорит:

— По щучьему веленью, по моему хотенью — ветры буйные, выкатите бочку на сухой берег, на желтый песок…

Ветры буйные подули. Море взволновалось, бочку выкинуло на сухой берег, на желтый песок. Емеля и Марья-царевна вышли из нее.

— Емелюшка, где же мы будем жить? Построй какую ни на есть избушку.

— А мне неохота…

Тут она стала его еще пуще просить, он и говорит:

— По щучьему веленью, по моему хотенью — выстройся, каменный дворец с золотой крышей…

Только он сказал — появился каменный дворец с золотой крышей. Кругом — зеленый сад: цветы цветут и птицы поют. Марья-царевна с Емелей вошли во дворец, сели у окошечка.

— Емелюшка, а нельзя тебе красавчиком стать?

Тут Емеля недолго думал:

— По щучьему веленью, по моему хотенью — стать мне добрым молодцем, писаным красавцем…

И стал Емеля таким, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

А в ту пору царь ехал на охоту и видит — стоит дворец, где раньше ничего не было.

— Это что за невежа без моего дозволения на моей земле дворец поставил?

И послал узнать-спросить: «Кто такие?» Послы побежали, стали под окошком, спрашивают.

Емеля им отвечает:

— Просите царя ко мне в гости, я сам ему скажу.

Царь приехал к нему в гости. Емеля его встречает, ведет во дворец, сажает за стол. Начинают они пировать. Царь ест, пьет и не надивится:

— Кто же ты такой, добрый молодец?

— А помнишь дурачка Емелю — как приезжал к тебе на печи, а ты велел его со своей дочерью в бочку засмолить, в море бросить? Я — тот самый Емеля. Захочу — все твое царство пожгу и разорю.

Царь сильно испугался, стал прощенья просить:

— Женись на моей дочери, Емелюшка, бери мое царство, только не губи меня!

Тут устроили пир на весь мир. Емеля женился на Марье-царевне и стал править царством.

Тут и сказке конец, а кто слушал — молодец.

Альтернативный текст:

— Русская народная сказка в обработке Толстого А.Н.

— Русская народная сказка в обработке Афанасьева А.Н.