Отнесение цивилизации к христианской буддийской. Индуистско-буддийская традиция-цивилизация

Индуистско-буддийская традиция-цивилизация

Индуистско-буддийская традиция-цивилизация, как и китайско-конфуцианская, принадлежит к иной метатрадиции, нежели ближ-невосточно-средиземноморская с ее склонностью к монотеизму и конструированию взаимоисключающих оппозиций типа Бог -личность, разум – эмоции, общее – личное, материальное – идеальное. Для индуистско-буддийско-дальневосточной метатрадиции (при всей кардинальной разнице между цивилизациями Индии и Китая) характерна противоположная тенденция к нечеткости и нерасчлененности оппозиций, к взаимопроникновению и смешению, казалось бы, фундаментально противоположных начал -жизни и смерти, сущего и несущего, макро – и микромира, к широким семантическим и логическим ассоциациям, наконец, к несколько иной структуре мышления как такового.

Основанная на интроспективных метафизических спекуляциях, на стремлении найти спасение и освобождение вне материального феноменального мира, в слиянии с Абсолютом, индо-буддийская традиция характеризуется явно выраженным акцентом на религиозно детерминированное индивидуальное поведение. Генеральная установка здесь – высшая ценность небытия, исключение из мира сансары, кармического круговорота. Поэтому на переднем плане в этой цивилизации не хорошо организованный и покорный воле высшего, порой склонный к фанатизму социум, как то характерно для исламского мира вплоть до наших дней, но именно отдельный человек как кузнец своего счастья. Не индивидуум как свободная личность, как самостоятельная и защищенная правопорядком критически мыслящая индивидуальность в античном стиле, но именно отдельно, особняком от всех (хотя и рядом, бок о бок с другими такими же) стоящий, занятый мыслями о собственном спасении член коллектива, в первую очередь своей общины и касты.

Высшая установка на интроспекцию индивида, ищущего освобождения от мира, повлекла за собой многие характерные черты индийского и близких ему, в основном буддийских, обществ. С одной стороны, это организационная рыхлость религиозных доктрин и крайняя степень терпимости, граничащая с безразличием к соседу: каждому практически предоставлена необычайно широкая свобода в практике религиозных отправлений, что, однако, компенсируется системой жестких социальных ограничений. С другой – внешняя нейтральность^даже безразличие индивида и общества к власти как таковой, к администрации, к государству.

Органы власти в странах индуистско-буддийского мира существуют как бы вне индивида и его группы (семья, община, каста), а контакты с ними практически ограничиваются выплатой податей и исполнением необходимых общегосударственных повинностей и обязательств. Но что показательно: социальная индифферентность такого рода в общем безболезненно воспринималась государством. Не нуждаясь ни в деспотическом произволе ни в чрезмерном административном усердии, государство в индо-буддийском регионе – будь то Индия, страны Юго-Восточной Азии и тем более Тибет, где светская власть находилась в руках Далай-ламы, – было практически гарантировано от нежелательных для него социальных катаклизмов, а умиротворяющее воздействие религии с ее ориентацией на спасение вне феноменального мира и культом необходимой для достижения этой цели этической нормы способствовало желанной стабильности структуры в целом.

Индийская религиозная традиция не стимулировала активность и предприимчивость человека, если только речь не шла о поисках спасения. Жесткая кастовая система была преградой, намертво отрезавшей социально-престижную перспективу; социальная мобильность здесь, в отличие, скажем, от мира ислама была сведена до минимума: никакие богатства и удачные повороты судьбы не сделают тебя более значительным и уважаемым по сравнению с теми, кто принадлежит к более высоким кастам по рождению. И эта бесперспективность лишний раз ориентировала честолюбивого индивида в сторону религиозного поиска вне феноменального мира.

Несколько иначе, но похоже обстояло дело и там, где каст не было В буддийских странах значимость аскезы, самоотречения, монашеского обета всегда была столь высока, что все мирское, включая жажду наживы, на шкале общепринятых ценностей оказывалось внизу, вне зоны престижа и сознательных устремлении, и это также не могло не оказывать своего воздействия на весь образ жизни. Соответственно проблемы равенства или социальной сггоаведливосгиддяиндуистеко-буддийскойтрадиции-цивилизации никогда не были актуальными – они решительно вытеснялись привычным представлением о высшей справедливости кармы, воздающей каждому по его заслугам. И все это в сумме своей сводилось к одному и тому же: на земле, в мире феноменального, каждый уже получил то, на что мог рассчитывать; если тебе этого мало, устремляй свои помыслы и старания в сторону вне-феноменальной высшей Реальности.

Казалось бы, в индуистско-буддийской религиозной традиции должен был задавать тон тот же фатализм, что и в исламе, может быть, даже более мрачный, так сказать, с «загробным» оттенком. Это, однако, не так. Парадоксально, но закон кармы с ориентацией на интроспекцию ищущего престижного спасения индивида оказался тесно связанным с альтруистической в своей основе этикой. Спасая себя, человек должен был проявить искреннюю заботу о других – как ближних, так и дальних, включая вообще все живое: только так он мог улучшить свою карму или достичь нирваны. Далеко не случайно священный принцип ахимсы вышел на передний план и в индуизме, и в буддизме. Следуя же по пути высшей этики, человек не может быть фаталистом: слишком многое здесь зависит от него самого. Словом, активно формируя фундамент собственного спасения, каждый вместе с тем столь же активно вносит вклад в общий фонд благожелательной взаимосвязи и взаимопонимания, что в свою очередь способствует стабильности социальной структуры.

Это тесно связано с еще одной существенной характеристикой индуистско-буддийской религиозной традиции – с высокой культурой чувств. Сфера чувств свойственна всем людям, она хорошо известна и миру ислама, ею пронизана лирика великих арабских и персидских поэтов. Но, несмотря на это, эмоции человека в догматике ислама должны были быть достаточно однозначно ориентированы в сторону Аллаха или великого пророка Мухаммеда. В разных формах, от фанатичной страсти-ревности фидаинов до радения-зикра странствующих дервишей, от исступленной молитвы простого верующего, особенно в дни поста, до будничной преданности нормам ислама, эмоции правоверного обычно едва ли не всецело принадлежали именно его вере и Аллаху. Каждый мусульманин всегда был горд тем, что он принадлежал к умме, этому вселенскому социуму правоверных. Что же касается взаимоотношений между людьми и особенно отношения к женщине, то все это, с точки зрения высоких чувств, стояло на заднем плане.

В индийской традиции тоже большое место занимает преданность богу – бхакти. Но сфера чувств этим не ограничивается. Напротив, воспитанные на эпических сказаниях индийцы отличаются развитой культурой чувств, от сентиментальных переживаний до готовности к самопожертвованию, от высокой страсти и любовного пыла до столь же высокого долга (именно это последнее чувство подчас побуждало вдов, включая весьма молодых, добровольно идти на костер, где сжигался труп мужа, – тот самый обычай сати, с которым долго боролись религиозные реформаторы в Индии). И все эти чувства не только существовали сами по себе, но имели социальное признание, сознательно и активно культивировались, что и рождало ту самую возвышенную культуру чувств, о которой идет речь.

Во времена Будды Шакьямуни территорию Центральной Азии, Афганистан и страны, соседствующие с Персией на северо-востоке (современные Туркмения, Таджикистан и Казахстан), населяли иранские народности - бактрийцы, персы, хорезмийцы, согдийцы, саки, скифы и другие, предками которых были арии. Уже в III тысячелетии до нашей эры существовала морская и сухопутная коммуникация между культурами Средиземноморья, Мессопотамии и городами долины Инда в западной Индии. Сравнение древнеиранской и ведийской религии демонстрируют сходство религиозных понятий, характерных для предков иранцев и индоариев, другими словами, для индоевропейцев; кроме того, обнаруживается сходство их эпосов и мифологии.

Например, как у иранцев, так и индоарийцев были схожие обряды и ритуалы, культ огня и священного, наркотического напитка сомы (иран. хаума). В обеих системах большое значение уделялось повторению мантр. Общим для предков иранцев и индусов было и понятие «арта», обозначающее истину, космический порядок, закон, управляющий миром, справедливость. Одинаковой была организация общества: семья, племя, род (например, иранское «виш» и индийское «вис» обозначает род, общество); одинаковы были и способы ведения войны. Иранские языки принадлежат большой семье индоевропейских языков, а староиранские авестийский и староперсидский тесно связаны, а местами даже идентичны ведийскому и санскриту. Индо-иранский (арийский) союз во II тысячелетии в историческом смысле представлял собой единую цивилизацию, которая проходила от Персии через Афганистан до Центральной Азии и Западной Сибири, охватывая степи юго-восточной Европы и, благодаря завоеваниям дравидов, большую часть индийского субконтинента. Это единство частично сохранялось до времён Будды, за исключением тех народов, которые, благодаря своей экспансии на другие территории и районы, образовали малые цивилизационные ответвления.

Вышеупомянутые индоарийские сообщества до IV века до н.э. образовывали более или менее независимые небольшие государства, что было связано с условиями западных иранцев - персов, их имперскими притязаниями или же с взаимным противостоянием населявших центральную Азию народов. Геродот утверждал, что уже в его время Бактрия была государством, равным Вавилону. Бактрия, по мнению некоторых историков, управляла племенным союзом и более всего была известна месторождениями популярного в античном мире лазурита. До IV века до н.э. Бактрия была XII сатрапией персидской империи. На протяжении III века до н.э. Парфия и Бактрия вели борьбу за независимость от Персии династии Селевкидов. После смерти Алек-сандра Македонского, в период правления персидских Ахеменидов, на территориях северо-западной Индии возникло множество королевств, которыми управляли греки. Правители-оккупанты вмес-те с гарнизонами, оставленными Александром, были призваны осуществлять надзор над колонией. Эта колонизация привела к рождению двух больших эллинистических королевств Центральной Азии: Бактрии и Парфии. Бактрийцы были особенно заинтересованы в индийских владениях, именно они стали следующими после Маурьев великими покровителями буддизма. Около 250 года до н.э., когда Индией управлял король Ашока, вице-губернатор Бактрии Диодот поднял мятеж против Селевкидов и попытался создать собственное греко-бактрийское госу-дарство. Оно было важной точкой для транзита караванов через Центральную Азию, но его история до настоящего времени изучена неполностью.

Греки в Древней Индии

Период доминирования персидского государства Ахеменидов на востоке стал временем всё более участившихся визитов греков в Азию, во время которых они добирались до территории нынешнего Афганистана и северо-западной Индии (Гекатайос из Милета, Геродот, Демокрит и другие). Благодаря этим путешествиям европейцы начали знакомиться с индийской культурой и осуществлять всё более интенсивный торговый обмен, а торговый путь из Вавилона в Иран достигал Бактрии, где соединялся с путём караванов, идущих через Гандхару из западной Индии. Уже в пятом столетии до нашей эры греки поддерживали торговлю со скифами, о чём свидетельствуют находки на побережье Чёрного и Каспийского морей, а также на Алтае. В то время в причерноморских областях переживала свой расцвет понтийская культура и её отго-лоски наблюдались и в Центральной Азии, среди населявших её занятых торговлей народов. Также религиозные представления персов (зороастризм) и индусов (ведизм) оказали определённое влияние на философские системы древних греков.

В середине IV столетия до н.э. греки, населявшие Малую Азию, уже знали об Индии, о чём свидетельствуют сохранившиеся с тех пор древние документы. Греки и индусы уже должны были контактировать между собой, но знания об Индии, распространённые среди греков в ту пору, были ещё очень невелики.

Древние европейцы непосредственно столкнулись с индийской цивилизацией во время знаменитого похода в Индию Александра Великого. В 327-326 годах до н.э. армия Александра Македонского вторглась на территорию современного Пенджаба и Пакистана, вплоть до реки Биас, притока Сатледжа. Александр вскоре отказался от дальнейшего марша и отступил, однако интерес к Индии среди греков, оставшихся в восточных провинциях посталександрийской империи, не уменьшился.

Около 305 г. до н. э. Селевкий Никатор снова направил свои войска в северо-западные районы Индии. Эта, скорее всего, невозможная в военном смысле операция закончилась подписанием мирного договора с дедом короля Ашоки Чандрагуптой Маурьей, под чей контроль греки отдали завоёванные ранее Александром Великим территории современного южного Афганистана и западного Пакистана. Селевкий закрепил при дворе индийского правителя своего посла, историка и географа Мегастена. Со своей стороны Чандрагупта Маурья дал грекам пятьсот боевых слонов, а также женился на греческой принцессе.

Мегастен оставил описание индийского государства. Больше всего грек был восхищён пышностью убранства индийской королевской резиденции и уровнем развития индийской цивилизации, которая, по его мнению, была своими достижениями равнозначна древним персам.

В соответствии с эллинистическими источниками, отец Ашоки Биндусара хотел получить в подарок от греческого короля Сирии Антиоха I греческое вино, финики и философа-софиста. Софиста ему так и не прислали, однако переписка такого рода свидетельствует о тогдашних контактах Индии с древнегреческим миром. Ко двору доминировавшего тогда в Индии королевства Магадхи прибывали послы эллинистических владык.

Благодаря Александру Македонскому, греки расселились по всей северо-западной Индии, где были оставлены их наместники, греческие гарнизоны и торговые фактории. Для создания точек опоры греческой колонизации европейцы построили в Согдияне и Бактрии около 12 городов, так называемых Александрий. В них были размещены около 23 тысяч солдат, большинство которых составляли греки. Около 300 года до н.э. созданная Александром Македонским империя распалась на вереницу провинций, в которых власть находилась в руках греков. Языком торговли и администрирования и, более того, языком образованных людей на этой территории, вплоть до индийской границы, был греческий. Всю территорию между Бактрией и Египтом тогда называли эллинистическим миром.

Необходимо обратить внимание на то, что с обсуждаемого периода времени начинается постепенное проникновение буддизма через Шри-Ланку в юго-восточную Азию, через пакистанскую Таксилу в Афганистан, Бактрию и на территорию Персии. Западной границы распространения буддизма в древнем мире не существовало. В самой Индии, во время царствования Ашоки, как государство, так и культура вместе с Дхармой Будды переживали период расцвета. Именно этой эпохе принадлежат знаменитые указы Ашоки. Одним из самых старых свидетельств контакта греков с буддизмом в III веке до н.э. является наскальная надпись на греческом и арамейском языках из Кандагара, содержащая эдикт Ашоки, в котором восхваляется и принимается учение Будды, которое становится законом монархии. На этих территориях, ранее завоёванных Александром Великим, греческий язык был языком элиты, торговцев и колонистов.

Филантропы и буддисты

Контакты Греции и Индии в полной мере развились в период царствования Ашоки. Чакравартин не только способствовал товарному обмену, но и отправлял буддийских мастеров в греческие государства Средиземноморья для того, чтобы они смогли узнать об Учении Будды. В Кандагаре, в восточном Афганистане, был открыт указ Ашоки на арамейском языке (им пользовался Иисус). В то время эту территорию занимала Александрия Арахозийская, которая тоже вошла в состав империи Ашоки. Факт использования греческого в королевских указах свидетельствует о той роли, которую в государстве Ашоки играли греки, в особенности это касалось северо-западных районов. До сегодняшнего дня не вполне ясно, является ли Александрия Арахозийская, упомянутая в цейлонской хронике «Махавамса» областью, из которой на Цейлон (в начале I века до н.э.) отправились тридцать тысяч монахов, чтобы принять участие в освящении великой ступы в окрестностях Анурадхапура. Благодаря сохранившемуся письму Ашоки в Гирнар, нам известно, что западным полуостровом Сурашастра от королевского имени управлял грек. Греки, населявшие азиатские территории, были буддистами. Во время III Великого Собрания Сангхи в Паталипутре, в котором принимал участие грек Дхармаракхита, ему были переданы полномочия заботиться о Дхарме Будды в западных провинциях империи Ашоки. Один из мастеров медитации был отправлен в «страну Ионов», чтобы познакомить греков с Дхармой.

В XIII указе Ашока утверждал, что достиг победы Дхармы и среди тех греков, которыми управляли Антиох, Птолемей, Антигон, Александр Магасийский. Эту информацию часть историков рассматривает как доказательство того, что буддизм распространился среди греков, населявших эллинистические королевства. Несмот-ря на то, что греческие источники об этом умалчивают, это не означает, что греки не проявили никакого интереса к Дхарме. Ведь и сегодня элиты европейских обществ игнорируют факт широкого распространения буддизма в Европе. Если даже немногие греки заинтересовались буддийскими практиками, то они наверняка знали о том, что индийской империей правит закон, опирающийся на учение Будды, которое было самым гуманным в древнем мире, более того, постулаты буддизма находят поддержку далеко не во всех современных обществах. Ашока рассказывал о них греческой элите и уговаривал греков отказаться от убийства и применения насилия по отношению ко всем живым существам, уважать родителей, стариков, рабов, проявлять щедрость по отношению к аскетам и мудрецам, а также придерживаться уравновешенного и доброжелательного отношения ко всем существам. Стоит иметь в виду, что времена, о которых идёт речь, характеризовались динамичными цивилизационными процессами. В то время популярными стали стоики, а монархические функции приобретали теперь иное значение.

На первое место вышла филантропия, которая становилась обязанностью греческих правителей. Филантропия заключалась в доброжелательности и благотворительности по отношению ко всем подданным. Греки стали пропагандировать единство человеческого рода как корень и основание новой доктрины. Таким образом, в обеих культурах практически одновременно сложились похожие этические принципы.

Король Ашока умер в 231 г. до н.э. Династия Маурьев ещё удерживалась у власти до первой половины II столетия до н.э. Брамин Пушджамитра (187–157 гг.н.э.), предводитель армии, убил короля Брихадрахту, последнего в этой династии. После его смерти древняя империя полностью распалась. На большей части территории центральной Индии подняла голову антибуддийская реакция. Брамины пытались вернуть доминирующее положение ведийской культуры. Их поддерживали династии Шиунгов и Яванов, которые заняли место Маурьев.

Менандр - греческий король-буддист

Экспансия Греко-Бактрии, по большей части, имела место во времена Деметрия, владения которого превосходили владения индусов и которого, скорее всего, поэтому называли королём Индов. Среди бактрийской аристократии доминировали греки. Бактрия приобрела независимость уже в первой половине III века до н.э. Прекрасные природные условия способствовали развитию государства. Бактрийские правители господствовали на главном торговом пути из Гандхары в Персию. Ещё Деметрий чеканил монеты с надписями на греческом языке и индийском, харошти. Наиболее вероятно, что его государство охватывало территорию современного северо-западного Пакистана, то есть части древней Гандхары. Бактрийцы сначала продвинулись вниз по долине Ганга и установили индогреческую власть в западной и северной Индии. В 205-267 гг. до н.э. бактрийцы, под управлением короля Эвридема, а позднее короля Деметрия, захватили значительную часть долины Ганга.

Древний историк Страбон описывал индийские завоевания Деметрия и славного грека-буддиста по имени Менандр. В индийской традиции принято считать, что Деметрий вторгся в Индию, вглубь государства Маурьев, около 185 г. до н.э. Этот захват положил начало более поздней длительной оккупации северо-западной Индии. Тем не менее, греки и ведомые ими бактрийские войска дошли до самой Паталипутры и после победоносной кампании вернулись в Бактрию. Страбон писал, что греко-бактрийские короли подчинили себе куда большую часть Индии, чем это удалось Александру Македонскому. Государство бактрийских греков охватывало огромную территорию в центральной Азии, современном Афганистане и Индии.

Среди греческих правителей самую большую роль, без сомнения, играл Менандр (163-150 гг. н.э.), «Милинда» на языке пали, «Менандрос» - на греческом. Он приобрёл индийские владения, по всей видимости, после смерти своего соперника-предшественника Эвкратида. Столицей Менандра стал город Шакала. Территория, захваченная Менандром, простиралась от Пешавара до Паталипутры. Буддийская традиция говорит, что он стал буддистом. Как король он был известен своей чрезвычайной мудростью, а его распоряжения способствовали развитию государства и учения Будды. Менандр прославился как герой классического буддийского текста, датируемого II веком до н.э., Милиндапаньйи, или «Вопросы короля Милинды». Это произведение написано в форме диалога и описывает публичный придворный диспут греческого короля с буддийским мастером Нагасеной. В соответствии с буддийской традицией, Нагасена происходил из касты браминов. В возрасте 15 лет он начал буддийскую практику, изучая и медитируя в Паталипутре, где он достиг состояния архата. Он считался исключительно одарённым: прослушав Абхидхармапитаку однажды, он выучил текст наизусть. «Вопросы короля Милинды» являются одним из наиболее важных текстов для практиков Тхеравады. В нём затрагиваются принципиальные особенности буддийского мировоззрения. Сам король и греки, которые слушали диспут, должны были с энтузиазмом восхвалять учение Будды, которое было объяснено Нагасеной, при помощи удивительных сравнений. На вопрос Менандра: «Остаётся ли родившийся тем же, или становится кем-то другим?», - Нагасена ответил отрицательно. Когда его попросили привести пример, архат спросил Менандра, является ли восхваляемый всеми король тем же безоружным существом, которое представляет собой новорождённый ребёнок, грек ответил отрицательно. Тогда Нагасена сказал ему: «Если ты не тот ребёнок, то из этого следует, что у тебя нет ни матери, ни отца, ни меня, учителя Нагасены».

Произведение, о котором идёт речь, было популярно среди греков, населявших северо-восточную Индию, и окончательно оформилось в неизменном виде около начала нашего летоисчисления, то есть приблизительно при жизни Христа. «Вопросы короля Милинды» - знаменитое произведение из числа классического наследия древнеиндийской прозы. Диалог начинается с описания состояния развития современной собеседникам индийской цивилизации с приложением описания их предыдущих жизней, после чего очень проникновенно и ясно разъясняется философия, этика и психология, содержащаяся в учении Будды (традиции Хинаяна).

Как в греческой, так и в индийской традициях Менандра считали ярым буддистом. Слава этого короля, великого и справедливого правителя, разнеслась далеко. Плутарх писал, что после его смерти города соревновались между собой за право захоронения его останков, после чего просто разделили их между собой. Рассказ этого историка напоминает события, произошедшие после паринирваны Будды, когда дело дошло до конфликтов и практически угрозы войны из-за споров, которые были вызваны вопросом надлежащего раздела оставшихся после Пробуждённого реликвий. У руля государства стал другой правитель. Иногда в роли советника выступал его сын. Государство было разделено на сатрапии, по образцу персидской монархии Селевкидов. При королевском дворе находилось шесть влиятельных придворных особ: главнокомандующий, первый министр, главный судья, казначей, носитель зонта, и меченосец. В армии служили как греки, так и другие наёмники. Король имел в своём расположении королевскую гвардию. В городе, где происходил диспут между королём и Нагасеной, работали художники, создававшие изделия из золота, серебра, латуни, меди, бронзы и железа. В достатке было гончаров, каретников, специалистов по изготовлению шатров, корзин, хлопчатобумажной ткани, луков и другого оружия. Трактат подчёркивает, что в этом городе было много торговцев сукном и самыми разнообразными видами животноводческой продукции. Греки пришли на территорию Бактрии вместе с Александром Великим как завоеватели, но с течением времени вписались в структуру городского сообщества, становясь ремесленниками, купцами, актёрами, врачами и художниками всех мастей.

Наследие Греческой Бактрии

Греко-Бактрия была обширным государством, владения и центр которого располагались в центральной Азии, Афганистане, северной и, в частично лежащих над Гангом, областях Индии. Буддизм должен был пользоваться среди бактрийцев огромной поддержкой. Именно тогда, в середине II в. до н.э., учение Будды достигает, при участии греков, территорий центральной Азии.

Милиндапанья сообщает нам о религиозной терпимости, господствовавшей в бактрийских городах. Там было принято приветствовать на улицах представителей всех религий. Греко-Бактрия отличалась большим количеством городов. Некоторые древние источники сообщают о 1000 городах этого государства на пике его развития, то есть в то время, когда в его состав входила вся северо-западная и частично центральная Индия. Именно эти большие городские центры способствовали развитию буддизма, а бактрийская цивилизация чрезвычайно плодотворно контактировала с культурами Индии, Эллады и всего эллинистического запада.

Высокого развития достигло искусство. В III веке до н.э. эллинистическая скульптура находилась под влиянием античного скульптора Лисиппа, чьи произведения отличались выраженным реализмом. Возможно, что именно под влиянием его учеников развивалось буддийское искусство Гандхары, где впервые появились статуи Будды Шакьямуни. Здесь следует заметить, что современная точка зрения на апполонистический характер ранних изображений Будды подвергается критике. Искусство Гандхары, а так этот стиль именуется по названию места обнаружения большинства находок, распространилось на всей территории северной Индии, Афганистана и южных районов Средней Азии со второй половины II века до н.э. Кроме того, с тех времён сохранились многочисленные нумизматические остатки, содержащие изображения греческих правителей, богов и Будды.

Будда Ваджарапани и Геркулес

В Бактрии строили как типично греческие храмы, так и монастырские комплексы, которые располагались в пещерах, выдолбленных в скалах. Их населяли сотни буддийских монахов, о чём свидетельствуют раскопки из Айртама, неподалёку от современного Термеза, а также в окрестностях нагорья Кара-Тепе.

На территории древней Бактрии обнаружены храмовые комплексы, состоящие из системы коридоров, келий, храмов и отдельно стоящих ступ. В самом Термезе сохранились отстатки буддийской ступы, которая сейчас называется Башня Зурмала.

Это государство оставалось независимым до I века до н.э., а в конце первой половины этого столетия последние владения греко-бактрийских королей были уничтожены. В более поздний период, вплоть до периода доминирования империи Кушанов, в роли великих меценатов буддизма, которые приложили руку к его развитию в Индии и Центральной Азии, выступали скифские короли-буддисты. Кроме того, на вышеописанных территориях северо-западной Индии и центральной Азии всё большую популярность приобретали школы Великого пути. Позднее, на переломе эпох территория прежней Греко-Бактрии, переходит во власть Кушанов, которые во времена короля Канишки становятся великими покровителями и меценатами буддизма. Бактрийский язык, опиравшийся на греческий, становится государственным языком империи Кушанов. Несмотря на упадок греческой власти, в Бактрии сохранялась культура, пропитанная эллинистическими влияниями. Эти территории по-прежнему населяло множество греков, и некоторые из них практиковали буддизм. Цейлонская хроника содержит сведения о прибытии на Цейлон в начале I века до н.э., то есть во времена Греко-Бактрии, на один из буддийских праздников мастера медитации Махадевы, который был родом из местности на границе Персии и Бактрии. Из самой Бактрии был родом буддийский мастер Дхармамитра и ещё один мастер, Гошака из Тохаристана. Бактрия и Персия были чем-то вроде моста между Индией и странами Центральной Азии. Именно там, около нынешнего Кара-Тепе, где государств, управлявшихся греческими правителями достигал торговый путь из Кандагара, обнаружены самые древние за пределами Индии буддийские находки, например, керамические таблички с текстами Дхармы. Эти находки обнаружены около города Термез, откуда происходит мастер Дхармамитра, мастер медитации и первый переводчик учения Будды на язык Бактрии.

На переломе эпох буддизм распространился среди занимавшихся торговлей азиатско-европейской купцов и греческих колонизаторов. На территориях между Каспийским морем, Западной Сибирью, Индией, Афганистаном и Персией было построено сотни буддийских общин и поселений с многочисленными храмами и монастырями, которые функционировали до V века н.э. Бактрийские купцы добирались до Александрии Египетской, где ещё во II веке н.э. функционировала буддийская община, о которой христианин Климент Алексадрийский писал, что живущие в ней выходцы из Индии чтят бога Будду. Сильный правитель Персии, Шапур I (241-272 н.э.) оставил после себя записи о том, что вся восточная часть его империи практикует буддизм.

Этому не препятствовали и нашествия таких народов (со второй половины V века) как гунны и гефталы (тюрки). Эти завоеватели, в конце концов, принимали культуру местного населения и через некоторое время сами начинали практиковать буддизм. Как сообщали китайские путешественники в VII веке н.э., гефталы стали буддистами и окружили Дхарму заботой. Сыном тюрко-уйгурского правителя был Гуру Ринпоче, Падмасамбхава. Однако с конца VII века на этой территории началось мусульманское нашествие, которое к XIII веку полностью уничтожило буддийскую культуру в этом регионе и заблокировало Шёлковый Путь.

Ви можете придбати цей журнал зі зручною для вас доставкою в Дхарма-шопі за адресою dharmashop.org. ua .

Индийская культура средних веков - одна из оригинальных и величественных культур, сформировалась на почве тысячелетней духовной и культурной традиции. Она вобрала мировоззренческие принципы брахманизма, буддизма и индуизма. Для нее характерно слияние религии и философии.

Классический период индийской философии (Брахман-буддийский) продолжался с VI в. до н. е. к X в. н. е. В брахманизме лейтмотивом была идея бесконечного круговорота вещей: это, прежде всего, мировой закон неумолимой обусловленности посмертной судьбы человека и его поведением в жизни. Убийца превращался в хищника, похититель зерна - на крысу, убийца брахмана - на собаку или осла, а брахман-пьяница или вор - на мель или ужа. Человек, который изучает Веды и уважает брахманов, отказалась от злобы и ненависти, укротила зависть и лень, может рассчитывать на высокое положение в обществе за нового возрождения. Поведение человека в значительной степени регламентирует кастовый порядок.

В Индии с раннего средневековья население отвернулось от буддизма в сторону индуизма. Индуизм и буддизм во многом родственные, хотя и имеют определенные различия (буддизм - космополитический, индуизм - глубоко национальный, буддизм не защищает кастового строя, в отличие от индуизма, они по-разному понимают ценность сладостей и т.п.), а их мировоззренческая основа одинакова: это представление о Абсолютный дух, благодаря которому во вселенной поддерживается порядок, царит закономерная связь явлений и изменение событий выдерживает ритм. Человек свободен, но она стоит перед вечностью жизни и переселением души, которое происходит по закону кармы. Случайность и беспричинное зло в индо-буддийской культуре невозможно. Как буддизм, так и индуизм ориентируют человека на спасение от сансары (новых рождений) и на ненасильственное сопротивление и пассивность, непричинение вреда живому.

Искусство в Индии развивалось под непосредственным влиянием религиозно-нравственных ценностей. В индийском художественном произведении всегда религиозный момент. И поэзия, и проза, и драма, и музыка передают гармонию с природой и вселенной. В индийской традиции сильно укоренен культ плодородия, с древности утвердилось глубокое почитание женщины и ее производительных функций, а также чувственности. Упанишады утверждали божественную сущность любви как священного единения противоположностей. В V в. был написан стихотворное произведение "Кама-Сутра", где в поэтической форме изложены способы увеличения чувственного наслаждения в любви.

Определенное влияние на развитие изобразительного искусства имела запрет, которая отмечалась еще в Ведах, на изображение богов. Образ Будды был воплощен лишь в поздний период развития буддизма. В VII-VIII вв. в Индии сооружался храм Кайласа в Еллорських пещерах и создавалось скульптурное изображение Тримурти (триады с Брахмы, Вишну и Шивы) в Елефантських пещерах. В период монгольского правления в Индии буддийская традиция в скульптуре запрещалась, поскольку ислам не позволял изображать богов, но поощрялось орнаментальное искусство. Шедевром индийских мастеров е беломраморный с инкрустацией мавзолей - Тадж Махал. Буддийские монахи создали и фрески в пещере Аджанты.

Еще с давних времен почитание знаний - характерная черта индо-буддийской культуры. В V-XII вв. в Индии работали такие выдающиеся математики и астрономы, как Арихатта, Брахмагупта, Магавира, Бхаскара. Они разработали ряд решений квадратных и кубических уравнений, уравнения Юиафанта, системы уравнений. их также интересовали геометрия и тригонометрия. Однако индо-буддийская культурная традиция не отличалась особым рационализмом. Ученых больше интересовали тайны Вселенной и составление календаря и тому подобное.

Цивилизация возникла 38 в. назад.

Цивилизация остановилась 2 в. назад.

Будда родился в 563 г. до н.э. Но Буддизм, как социокультурная технология зародился в XVII в. до н.э. Цивилизационно развитие остановилось 2 века назад с ростом национальных цивилизаций и проникновением западных социокультов. основанных на либерализме и демократии.

+++++++++++++++++++++++++++++++++++++++

Х антингтон и Старостин находят место Буддийской цивилизаций в своих каталогах.

Н екоторые индийские историки считают, что буддизм появился примерно в XVII веке до н. э. Подобная трактовка объясняет упоминание буддистов в хрониках, датированных более ранним временем.

В наши дни во всем мире насчитывается около 700 млн. буддистов, и, таким образом, по количеству своих приверженцев эта религиозно-философская система занимает третье место, наряду с индуизмом, уступая христианству и исламу.

Б уддизм наиболее распространён в Тибете, Мьянме, Таиланде, Шри-Ланке, Камбодже, Монголии, Вьетнаме, Корее, Китае и Японии. На территории России буддизм был распространён от Кавказа до Сахалина. Сегодня это основная религия в Бурят-Монголии, Тыве и Калмыцкой степи.

Б уддизм, учение Пробужденного - религиозно-философское учение (дхарма) о духовном пробуждении (бодхи), возникло около VI в. до н.э. в юго-восточной Азии на основе идей Будды Шакьямуни, который родился в 563 г. до н.э. в местечке Лумбини (совр. Непал) в кшатрийской семье. Когда ему было 40 лет, он в Сарнатхе «достиг просветления» и стал называться Буддой, т.е. «просветленным».

Буддизм в Индии сложился позднее, чем ведизм, но через несколько столетий именно он перешел границы Индии, утвердился во многих странах Азии, стал одной из трех мировых религий.
Перейдя границы Индии, буддизм нес в другие страны и многие традиции индийской образованности, а также произведения как религиозного, так и светского характера. С санскрита на тибетский и китайский языки переводились многие литературные и научные сочинения.
В тибетском буддийском каноне большую часть составляют санскритские в своей основе сочинения. Через буддийское посредничество с индийской культурой познакомился Китай. В первые века нашей эры на китайский язык было переведено несколько сот санскритских текстов.

Также как и ведийская. Буддийская цивилизация развивалась внутри Древнеиндийской цивилизации. Б уддизм с самого начала сосуществовал с народными культами. Шумахер вводит понятие «Буддийской экономики», в основе которой лежат важнейшие принципы буддизма. Благоговейное отношение к природе пронизывает не только священные книги буддийского канона, но и государственные указы тех правителей, которые с древних времен поощряли буддизм. Примером этого могут служить эдикты индийского царя Ашоки.

О тделяясь от индуизма и противопоставляя ему свои ценности, буддизм рождал свою самостоятельную культуру, становясь основой буддийской цивилизации, которая в разные периоды истории одухотворяла почти все страны Южной, Юго-Восточной, Северной, Северо-Восточной и Средней Азии.

Огромное значение в буддизме играла этическая сторона. Нравственный аспект в поведении человека должен был занять особое место. Следуя «праведному пути», человек, согласно учению Будды, должен полагаться на самого себя, а не искать помощи, защиты и спасения извне.

Буддизм не признавал существования бога-творца, бога-созидателя, который, согласно индуизму, порождает все в мире, в том числе человека, и от которого зависит человеческая судьба.

Несмотря на выдвигаемые идеи о всеобщем равенстве людей по рождению, о демократическом характере буддийской монашеской общины - сангхи, буддизм не является радикальным социальным движением. Причина всех мирских тягот, земных страданий и социальной несправедливости, согласно буддийским проповедям, заключается в личном «ослеплении» человека; она объясняется его неспособностью отказаться от мирских желаний. Преодолеть земные страдания можно, согласно буддийскому учению, лишь погашением всяких реакций на мир, уничтожением сознания собственного «я».

Однако буддизм выступал против резких кастовых перегородок, за равенство людей по рождению, и это, естественно, привлекало к нему торговые слои, разбогатевших вайшьев, которым брахманизм отводил весьма скромное место в общественной и социальной иерархии. Буддизм нашел поддержку и среди кшатриев.

К периоду Маурьев в буддизме оформились два основных направления - последователи «учения старейших» и сторонники «большой общины».

Последнее направление явилось, очевидно, основой учения махаяны («большая колесница», «широкий путь»), последователи которого стали отличать себя от приверженцев хинаяны. Термином «хинаяна» («малая колесница», «узкий путь») махаянисты называли сторонников, с их точки зрения, более замкнутого и ортодоксального буддийского направления. Но открытого конфликта между представителями этих школ в Индии не было.

Древнейшие махаянские тексты появляются, очевидно, еще в I в. до н. э., но большая часть их датируется первыми веками нашей эры.

Главным образом культура Древней Индии развивалась в северной части Индии. Культура Древней Индии начала складываться уже в период разложения первобытнообщинного строя, т.е. в Ш тыс. до н.э. В своем развитии искусство Древней Индии было связано с другими художественными культурами Древнего мира: от Шумера и до Китая. В изобразительных искусствах и архитектуре Индии (особенно в первые века н.э.) проявились черты связи с искусством Древней Греции, а так же с искусством стран Средней Азии; последние в свою очередь восприняли многие достижения индийской культуры. Первые известные нам произведения индийского искусства относятся к периоду неолита. Археологические находки в долине Инда открыли древнейшие культуры, восходящие к 2500 - 1500 гг. до н.э. Важнейшая из них обнаружена в поселениях Махенджо-Даро (в Синде) и Хараппа (в Пенджабе) и относятся к бронзовому веку. Найденные памятники свидетельствуют о развитии ремесленного производства, наличии письменности, а так же и о торговых отношениях с другими странами. Начатыми в 1921 г. раскопками открыты города со строгой планировкой улиц, которые тянулись параллельно с востока на запад и с севера на юг. Города обносились стенами, здания строились высотой в 2-3 этажа, из обожженного кирпича, штукатурились глиной и гипсом. Система водостоков этих городов была самой Совершенной в древнем мире. Предметы бронзового литья, ювелирного и прикладного искусства отличаются большим мастерством исполнения. Многочисленные печати с искусной резьбой указывают на сходство культуры долины Инда с культурой Месопотамии времен Шумера и Аккада. Вероятно, Древняя Индия была связана с ними торговыми отношениями. На изображениях на печатях уже наметились многие иконографические черты, развитые в дальнейшем в искусстве Индии. Изображения животных на печатях выполнены очень тонко и с большой набожностью: горный козел, круто повернувший голову с длинными рогами; тяжело ступающий слон, величественно стоящий священный бык. Для древней художественной культуры характерны а две статуэтки: жреца и танцовщицы. Статуэтка жреца, предназначенная, вероятно, для культовых целей, сделана из белого стеатита и выполнена с большой долей условности. Одежда, закрывающая все тело, украшена трехлистниками. Лицо с очень крупными губами, условно изображенной бородой, уходящим назад лбом и продолговатыми глазами, выложенными кусочками раковин. Фигура танцовщицы, сделанная из серого шифера, мужской торс из красного камня и отдельные скульптурные головы отличающиеся большой пластичностью и мягкостью моделировки, передачей свободного и ритмичного движения. Указанные черты связывают искусство этого времени с индийской скульптурой последующих периодов. Большим разнообразием отличаются керамические изделия. Блестящие лощеные сосуды покрывались орнаментом, в котором сочетались животные и растительные мотивы: условно выполненные изображения птиц, рыб, змей, коз и антилоп среди растений. Обычно роспись наносилась черной краской по красному фону. Многоцветная керамика встречалась реже. Культура Мохенджо-Даро погибла в середине 2 тысячелетия до н.э. в результате вторжения в долину Инда племен Ариев, стоявших на более низкой ступени развития. По­следующий период известен нам по древнейшему литературному памятнику Индии - Ведам. В Ведах есть некоторые сведения об архитектуре того времени. Селения индийских племен состояли из круглых в плане деревянных построек с полусферическим перекрытием и планировались, как города Мохендж-Даро и Харапца; их улицы пересекались под прямым углом и были ориентированы по четырем странам света. Божества: Брахма - созидатель, Вишну - охранитель, Щива - разрушитель, Индра - покровитель дарской власти с сонмом других богов, духов и гениев, стали постоянными образами в последующем искусстве Индии. Литературные источники описывают относящееся к 1-у тысячелетию до н.э. строительство городов, разделенных на 4 части соответственно делению населения на Варны. Постройки в городах были главным образом деревянными, камень применялся мало. О развитости архитектуры этого времени может дать представление следующее описание в Махаб-харате: «Он (стадион для игр и состязаний) был со всех сторон окружен загородными дворцами, искусно выстроенными, высокими, подобно вершине горы Кайласы. Дворцы были снабжены жемчужными сетками (вместо окон) и украшены полами из драгоценных камней, которые соединялись с лестницами, легкими для подъема, и были уставлены сотни просторных дверей. Они блистали ложами и сидениями. Отделанные во многих своих частях металлом, они напоминали собой вершины Хима-лая». Произведения изобразительного искусства от конца П до середины 1 тысячелетия до н.э. не сохранились. Для периода 322 - 232 гг. до н.э. характерно строительство дорог и городов. Дворец царя Дшоки из династии Маурья представлял собой деревянное здание в несколько этажей, стоявшее на каменном фундаменте и имевшее 80 колонн из песчаника. Дворец был богато украшен скульптурой и резьбой. В трех этажах один над другим размещались огромные залы, щедро декорированные живописью, драгоценными камнями, золотыми и серебряными изображениями растений и животных и т.п. По фасаду тянулся длинный ряд килевидных арок, чередовавшихся с балконами на столбах. От дворца к Гангу террасами спускались сады с фонтанами и бассейнами. Позже, появление буддизма повлекло за собой возникновение каменных культовых сооружений, служивших пропаганде его идей. При Дшоке в культовых сооружениях широко использовались уже сложившиеся традиции архитектуры. В скульптуре, украшавшей храмы, отразились древнейшие легенды, мифы и религиозные представления. Одним из главных видов буддийских культовых памятников были ступы. Она представляли собой сложенные из кирпича и камня полусферические сооружения, лишенные внутреннего пространства, по облику восходящие к древнейшим погребальным холмам. Она воздвигалась на круглом основании, но верху которого был сделан круговой обход. На вершине ставился кубический «божий дом», или реликварий из драгоценного металла (золота и др.). Над реликварием возвышался стержень, увенчанный убывающими кверху зонтами - символами знатного происхождения Будды. Лаконичность и монументальность тяжелых и мощных форм характерны для культового зодчества Маурья. Ступа в Санчи построена из кирпича и снаружи облицована камнем, на которых первоначально был нанесен слой с выгравированными рельефами буддийского содержания. Каменные ворота сплошь покрыты скульптурой. Эта скульптура напоминает резьбу по дереву и слоновой кости. Ворота представляют собой два массивных столба, несущих 3 пересекающие их наверху перекладины, расположенные одна над другой. На верхней перекладине помещались фигуры гениев - хранителей и буддийские символы. В архитектуре Индии, относящейся ко времени I - III вв. н.э., происходят изменения в сторону большей декоративности форм. Строительным материалом становится кирпич. К периоду Гупта относится создание одного из самых выдающихся памятников художественной культуры Древней Индии - росписей храмов Аджанты. В период Гупта завершается работа над архитектурным трактом «Манасара», собравшим и зафиксировавшим традиционные правила прошлых веков. В целом в архитектуре конца V - VI вв. происходит усиление декоративности, наблюдается известная перегруженность наружных стен скульптурным декором и мелкой резьбой. Однако при этом сохраняется еще ясность архитектоники. Одним ив лучших художественных ансамблей, создаваемых в период с III в. до н.э. и до VII в. н.э, были буддийские храмы Аджанты, находящиеся в центральной Индии (нынешняя провинция Бомбей). Эти храмы были вырублены в почти отвесных скалах живописной долины над рекой Вагхо-ра. Фасады пещерных храмов пышно декорированы скульптурой. Ниши стен заполняет большое количество статуй Будды. В структурных памятниках Аджанты видно развитие традиций прошлого и в содержании, и в трактовке образов. Но здесь эти образы предстают уже более зрелыми по мастерству, более свободным и совершенными по форме. Внутренние помещения храмов Аджанты покрыты росписями, в которых мастера выразили с большой силой богатство, сказочность и красоту своей художественной фантазии. Сюжетами росписей являются легенды из жизни Будды, сплетенные с древними индийскими мифологическими сценами. Росписи полны самых живых и непосредственных наблюдений и дают богатый материал для изучения жизни Древней Индии. В пещерном храме N 17 изображен Будда, встречающий жену и сына. Условность изображения проявляется в том, что фигура Будды показана огромной сравнительно с фигурами его жены и сына. Этой росписи свойственна простота, гармоничность и спокойная ясность.

ЛИНГВИСТИКА. Древнейшие памятники индийской литературы -Веды - в течение многих столетий оставались ее записанными, и до сих пор не обнаружено самой письменности ведийского периода, В связи о традицией заучивания наизусть и комментирования огромное количество священных текстов, язык которых становился все менее понятным, в Индии очень рано стали развиваться такие дисциплины как фонетика, этимология, грамматика. В У-ГУ вв. до н.э. была создана грамматика санскрита Папини - величайшее достижение языкознания древнего мира; некоторые идеи Папини были вполне оценены и развиты лишь в структурной лингвистике XX в.

ПИСЬМЕННОСТЬ: В последние столетия до н.э. широко распространяется грамотность, особенно среди горожан. Точно датированные памятники письменности относятся лишь к Ш в. до н.э. (эдикты Ашоки), но в это время она столь совершенна, что предполагает несколько веков предварительного развития. Брахми - алфавит эдиктов Ащоки - возник, возможно, на основе какого-то вида семитского письма) но отличался от последнего обозначением гласных звуков и фонетически правильным расположением алфавитных знаков.

ЛИТЕРАТУРА: В это же время возникает письменная литература, повествовательная и научная, на разных языках, главным образом на санскрите. Значительная часть ее является лишь письменной редакцией произведении, имевших устное происхождение и вековую традицию. Еще в начале I тысячелетия до н.э. складывались два цикла оказании, развившиеся затем в две огромные эпические поэмы. Первая - «Махаб-харата» - посвящена кровавой борьбе за престол двоюродных братьев, потомков легендарного царя Бхараты (по имени Бхараты и современная Индийская Республика на языке хинди называется Бхарат, т.е. страна потомков Бхараты). Вторая - «Рамаяма» - рассказывает о похождениях царевича Рамы в дебрях Южной Индии и его походе на остров Ланку (Цейлон). Обе поэмы были записаны на санскрите в первые века новой эры. В них включены многие мифы и сказания, не относящиеся прямо к сюжету, а также собрания назидательных рассуждений и философские трактаты в стихах (в частности «Бхагавадгита»). Но, пожалуй, наиболее ярко своеобразие индо-буддийской духовности появилась в классической японской поэзии - поэзии хокку (трехстиший) и танка (пятистиший).

ТЕАТР. Индийский театр имеет, по-видимому, самостоятельное происхождение. По крайней мере, в источниках с середины первого тысячелетия до н.э. (т.е. до эллинистического периода) упоминаются профессиональные рассказчики, певцы, плясуны, труппы бродячих актеров. Сведения о народном театральном искусстве скудны, но придворный театр и драматургия, в особенности Гуптской и послегуптской эпох, известны хорошо. Сюжетом драм были чаще всего героические и любовные истории, заимствованные из эпоса. Прозаический текст перемешался со стихотворным, особенно в лирических монологах героев и изречениях назидательного свойства. Частыми были песенные и танцевальные номера. Не полагалось изображать на сцене: убийства, сражения, мяте­жи. Пьесы должны были иметь счастливый конец.

ПОЛИТИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА. Постулируемая в индо-буддийской традиции идея принципиальной неделимости мира делает каждую вещь неповторимой и все вещи - равными между собой. Это психологически «снимает» остроту проблемы социального неравенства в индивидуальном и общественном сознании. «Просветление» человека, его духовного совершенствования не зависят ни от социального статуса, ни от материального положения. Буддой может стать как принц, так и нищий, и в этом - главном - они равны. С другой стороны, мир - упорядоченное целое, и каждое живое существо имеет в нем свое «естественное место», свою «экологическую пищу». Явившись в мир, человек становится частью великой, не им созданной, гармонии, где социальный порядок - часть мирового порядка, одно из проявлений «мирового закона». Поэтому любая попытка радикального изменения этого порядка, его «перестройки», любые «революционные» действия потенциально чреваты глобальными катаклизмами. Это не значит, что индо-буддийский Восток не занимается совершенствованием социального устройства и регулированием общественных отношений» что он «далек от политики» здесь присутствуют все атрибуты «западной» политической жизни: и борьба партий, и свободные выборы, и парламентская демократия, и многое другое. Однако общественное сознание индо-буддийских народов не политизировано, политическая проблематика никогда не занимала в нем того места, какое, она занимает в сознании Запала или мусульманского Востока.

Индо-буддийская культура учит не отказу от жизни и деятельности, а отрешенности от мировой суеты. Именно оно вооружило человечество концепцией «панча шила» («пять принципов») - основополагающими принципами взаимоотношений государств современного мира, без которых уже немыслимо его дальнейшее развитие. Может быть, примечательно то, что индо-буддийское миропонимание является одной из древних, явилась основой других мировых религий и не случайно то, что интерес к ней привлекает не только движения в духе «ненасилия», но и европейские народы.